-
Представляем новый цикл стихов нашего постоянного автора Дмитрия Воденникова. По признанию самого поэта, «писал он о своем», а получилось «как будто про все наши тревожные дни. Странная особенность стихов».
-
Вадим Сергеевич проснулся от холода. Ветром распахнуло чуть приоткрытую форточку, а мороз был такой, что комната мгновенно выстыла и пуховое одеяло не спасало
-
-
…Две нелепые старухи, которые так долго жили рядом, что уже почти невозможно было определить, какая из них была доктором наук, почетным членом пяти иностранных академий и вдовой первого помощника Молотова, а какая сумела из деревни чудом, во время голода, девчонкой ещё прорваться в Москву и устроиться поломойкой в тот особенный дом, вход в который приравнивался к райским вратам
-
«Не хрустальный, не разобьешься», – говорили в моем детстве, когда кто-то жаловался, что работа ему не по силам
-
Последняя, четвертая часть повести Леонида Бахнова о годах своего детства, которые пришлись на шестидесятые, время надежд, несмотря ни на что
-
У одной женщины был ротвейлер. Очень умный. Умел лапой открывать холодильник и брать оттуда все что хочет
-
Вот уж который раз накануне оскаровской церемонии кратко обозреваю для STORY работы основных претендентов и пытаюсь угадать победителей в наиболее престижных номинациях
-
Мы продолжаем публиковать прозу Леонида Бахнова – повесть «Дворы моего детства», это уже третья часть (надо же, автор не сбавляет темпа, вызывая, судя о откликам, постоянный интерес читателей)
-
«Любовь приходит из книги, любовь сначала написана. Я лишь бесконечно ее переписываю: я бы не знал, кого желать, что делать, не веди меня книга. Я всякий раз сталкиваюсь с книгой, которая придает реальность (язык, историю, волнение) моему желанию».
-
Мы продолжаем публикацию воспоминаний Леонида Бахнова, чей стиль ни с кем не спутаешь: его повесть о детстве будто пронизана духом времени – середины пятидесятых, с их нищетой и неустроенностью, и в то же время особым запахом детства, когда еще открываешь мир, не подозревая, что он далеко не идеален
-
Олег Лекманов, известный литературовед, лауреат множества премий, профессор и пр., задумал новую книгу об Осипе Мандельштаме (одна уже есть, и ее не купишь – нет в продаже, пишут в Интернете). Как будто это боевик или бестселлер о шпионах. Интересно. Предлагаем вам главу из задуманной новой книги Олега
-
Именно сейчас, в этой жалкой и унизительной старости, она вдруг обнаружила, как далеко откатилась ее жизнь от того порога, с которого начиналась. Именно сейчас она вдруг стала вспоминать родителей, бабок, соседей, жизнь в местечке, детские имена, присказки и выражения, ту еду, те праздники, вообще – то измерение, которое она так давно покинула и, имея с сестрами сходную судьбу, никогда и не вспоминала
-
Магазины детства. Которых нет. Съели их сети. Нынешняя «Орхидея», «Вкусный Билл», «Семерка, туз». А раньше прабабушка, в заметенном уже 197… году, говорила: «сходила в «пьяный»»
-
На повороте в сторону Быковского шоссе была дача, чей забор и сегодня вполне мог бы заменить крепостные стены, а тогда еще и был большой редкостью и главным опознавательным знаком
-
На углу нашей улицы жила Люба Беленькая. На самом деле она была или от природы рыжая, или красилась в морковный цвет, но Беленькой ее точно трудно было назвать
-
Леонид Бахнов, писатель и редактор, долгие годы проработавший в «Дружбе народов», чью публикацию о его отце, Владлене Бахнове, авторе скетчей и изумительном прозаике, вы могли читать в нашем журнале, замечательно пишет не только мемории, но и прозу. Предлагаем вашему вниманию повесть Леонида о его детстве
-
Татьяна Хохрина – по профессии юрист и, говорят, блестящий. Неизвестно, считает ли она себя «настоящим» писателем, но ее читатели – считают. В ее рассказах, написанных с незлобивым юмором, тонко, тепло, в своем роде изящно, чувствуется отношение Татьяны к жизни: горькой и смешной одновременно
-
Метранпаж Фишер впервые позвал замуж Свету Гуревич еще в Ленинграде. Они как раз шли с «Трех сестер» у Товстоногова
-
Когда вот совсем нет сил, изменился дневной режим, не хожу, не убираю до вечера постель, единственное, что удерживает меня от того, чтобы написать где-нибудь в коллективных сетях «умираю» – это одно стихотворение Анны нашей Ахматовой
-
Ушел Лев Семёнович Рубинштейн. Всю эту неделю с момента страшной аварии 8 января мы надеялись. Мы надеялись на чудо, но чуда не произошло...
-
Каждую зиму, пока я училась в младшей школе, меня мучили эти самые цыпки. И избавиться от них было совсем непросто. Это сегодня зашел в магазин, а там всякие разные кремы, выбирай, не хочу. А тогда особо не разбежишься...
-
Первое января – это закладка между старым и новым годами, это указательный палец между страничками книги, это маленькая, но очень многозначительная пауза, это антракт, это короткое время на раздумье, это пересменок, перекур, смена караула…
-
Вот и наступил Новый год. Для нас важно, что мы можем по-прежнему для вас работать, а вы нас читать
-
Крот говорит Дюймовочке: зима была длинной, но я терпел. Не выгонять же тебя на мороз. Мне кажется, у нас ничего не получится. Сейчас уже весна, хочешь я вызову для тебя ласточку?
-
В Красноярске открыли музей конвоирования заключенных. Экспозицию разместили в специальном железнодорожном вагоне для перевозки осужденных. В вагоне разместили манекены конвоиров и заключенных в тюремных робах
-
Бывает знание истории или ее незнание. А бывает ее понимание. Или непонимание. И это далеко не всегда совпадает
-
-
Выезжать за границу я начал довольно поздно, в самом конце 80-х, еще при СССР. В первый раз я выехал за пределы отечества, когда мне было уже сорок с чем-то. И это был сразу Лондон. Ну, а практически сразу же после этого, как говорится, пошло-поехало
-
Уже выставили в супермаркетах – пока еще в углу, скромно так, но с намеком – искусственные елки. Потом елки заполонят уже всё