…Много веков люди спорят о том, что такое интеллект. Но не будем слишком умствовать – тем более в начале разговора.
Давайте лучше сравним двух любимых книжных героев, двух оппонентов. Можно сказать – охотника и дичь – то есть Остапа Ибрагимовича Бендера и Александра Ивановича Корейко. И попробуем понять, кто из них сильнее в интеллектуальном смысле.
Остап Бендер знает кучу вещей, имен, событий, книг, стихов и афоризмов, помнит что-то по-латыни и знает о докторе Фрейде, он искрится житейским остроумием; он блестящий собеседник. То есть у него прекрасный формальный интеллект: много знаний, плюс умение их комбинировать. Социальный интеллект тоже на высоте: он отлично чувствует людей, он великолепный манипулятор («Великий Комбинатор»), он фонтанирует рискованными деловыми замыслами.
Александр Иванович Корейко в смысле формального интеллекта умеет перемножать в уме трехзначные числа, и всё. Знания у него скромные, ему явно не сравниться со сверкающим вихрем Бендера.
Но вот в смысле социального интеллекта тут большой вопрос…
Ведь в конце-то концов, сила интеллекта не в том, что там бурлит и пенится внутри черепа – а в том, что из этого получается.
У математика – теорема.
У химика – реакция.
У писателя – роман.
У социального афериста в обстоятельствах «Золотого теленка» – богатство. Скучный серый Корейко сумел в советских условиях накопить-нажулить аж 10.000.000 полновесных рублей. А Остап сумел шантажом отнять у Корейко 1.000.000 – но не сумел сохранить. Его мечта о Рио-де-Жанейро пошла прахом.
Если чуточку отвлечься, можно представить себе, что Корейко уйдет в Иран, обменяет рубли на риалы и станет лавочником. А Остап переквалифицируется, конечно же, не в управдомы, а в журналисты, недолго побудет на виду, и сгинет в жерновах 1937 года.
Не так важно, кого из них считать победителем. Важно, что интеллект – это прежде всего личность. И, второе, что интеллектов столько же, сколько личностей.
Поэтому не надо путать интеллект (неотъемлемое качество личности, повторяю) – и библиотеку сведений или набор формальных умений.
Однако ИИ, то есть искусственный интеллект – несмотря на неясность самого понятия – стал одной из самых модных штучек современности.
Речь, разумеется, идет просто о мощной компиляторной программе. Штука в некоторых случаях очень полезная. В некоторых – непонятная в смысле результатов.
Ну в самом деле, зачем нужно столько программерских трудов чтобы нарисовать картинки в духе «манга» или арбатских «мордописцев», картинки безумно пошлые и даже не смешные, ничего не прибавляющие, извините за выражение, к сокровищнице искусства. А ведь эта прибавка (к искусству, науке, социальным навыкам) – и есть то, ради чего существует интеллект.
Ах, да. Еще ИИ умеет (вернее, не он сам умеет, а по заданию делает) – составлять аннотации и краткие изложения книг. Делает он это коряво и нелепо. Однако мода есть мода, и мне кажется, что некоторые аннотации (я их читаю чуть ли не каждый день на сайтах издательств и магазинов) – написаны живыми людьми как бы в подражание этому потрясающему стилю витиеватой бессмыслицы:
«Молодой писатель Алан Делонов в своем рассказе "Завещание в полдень" касается важных проблем социального и духовного бытия современного человека в круговороте проблем XXI века».
Или:
«Проникновенные лирические строфы Анжелины Джолиной тонко резонируют с горькими тревогами мира, который, несмотря ни на что, полон вечной красоты природы и звенящего космоса любви».
Можно и так:
«Сложный, многоплановый и многофигурный роман Николая Кидмана с его причудливо закрученным сюжетом открывает дверь в трагический внутренний мир одинокого творца».
У Дмитрия Стахова есть рассказ, который начинается словами (цитирую по памяти): «Жена Миши Петрова работала автоответчиком в кинотеатре «Луч». Когда звонили, она брала трубку и тараторила репертуар». Так и сейчас, наверное, будут говорить: «Молодой критик Сергей Тарелкин работал искусственным интеллектом на сайте «Зачитайка». Как только приходил вопрос о книге, он хватал клавиатуру и набирал какую-то бессвязную муть со словами «крышесносный сюжет», «обретение идентичности» и «преодоление травмы».
Да, против моды не попрешь. Лет пятьдесят назад люди меняли хлопковые рубашки на синтетические. В них было потно, зато модно.
Великий лингвист и леворадикальный философ Ноам Хомский сказал недавно, что знаменитый чат-бот ChatGPT с искусственным интеллектом – это «машина для плагиата» и «способ избежать обучения» – то есть прилежной работы с учебным материалом.
И добавил, что студенты используют высокие технологии, чтобы обойтись без учебы, и это «признак того, что система образования терпит неудачу». Хомский заметил, что на протяжении многих лет профессора использовали различные программы для обнаружения плагиата, но в будущем это будет сложнее, потому что плагиатить с помощью ИИ станет все проще и проще.
Я высоко ценю гений Хомского как создателя новых разделов современной лингвистики и терпеть не могу его левацких социально-политических закидонов.
Но в данном случае он сказал правду.
Более того, говоря о студентах, он узрел корень проблемы, причину дикой популярности ИИ.
И вот тут-то – самое интересное.
Студенческий запрос на ИИ возник много лет назад. Тогда, когда на заборах и стенах университетов запестрели объявления: «Дипломы! Курсовые! Диссертации! Недорого! Надежно! Быстро!»
Потому что появился мощный запрос на вузовские дипломы. Откуда, почему?
Потому что случился «великий перелом» в высшем образовании. Как в СССР в тридцатых середняк пошел в колхозы, так и в России двухтысячных и далее – умственный середняк устремился в вузы. И это не только российская, но и мировая специфика.
Отчего так?
Оттого, что изменилась структура занятости. Производства, требующие многомиллионного рабочего класса, то есть людей со средним образованием – эти производства переместились в теплые страны. Туда, где рабочая сила дешевая, и не надо отапливать цеха. А на оставшиеся места рабочих-коммунальщиков – приехали гастарбайтеры из теплых стран. Доля рабочего класса уменьшается. Куда деваться молодежи?
Анекдот. Старик спрашивает молодого парня:
- Послушай, хипстер-блогер, а ты на завод пойти не хочешь?
- Я хотел! Но сейчас там лофт! Арт-пространство и офисы!
Одна дорога – в офис. А в офис без диплома не берут. А учиться и неохота, и, честно говоря, интеллект не тянет (естественный, унаследованный от родителей и приобретенный в школе). Увы и ах. Но высшее образование-то нужно позарез! И вот тут сначала на помощь приходят люди, которые пишут эссе-рефераты-курсовые-дипломы, а потом – как бы в ответ на этот гигантский спрос – появился ИИ.
Тут некоторый парадокс перепроизводства. Теперь оно не вызывает затоваривание, закрытие фабрик, безработицу и кризис – а наоборот.
Чем больше модных курточек и кроссовок – тем сильнее в них потребность, и тем больше открывается новых фирм. О качестве этих товаров речь не идет. Новее! Моднее! Изобильнее!
Чем больше институтов, университетов, академий – тем сильнее стремление молодежи получить диплом. О прилежном обучении, о сидении в библиотеках речь не идет. Скорее бы сдать все курсовые и получить корочки.
То же и с романами, кстати говоря. Писателей в России немерено. Но люди все равно хотят в литературу. Даже те, кто не умеет самостоятельно написать – «Девушка шла по аллее, жмурясь от ярких лучей утреннего солнца» – тоже хотят сочинить роман или хотя бы повесть, и на помощь им приходит верный ИИ.
Ну, разумеется, разумеется…
Я отнюдь не считаю всех студентов бездельниками: среди них масса трудолюбивых, целеустремленных и умных молодых людей. Однако потребителей фальшивых рефератов и курсовых – все-таки многовато.
И конечно же, я не считаю ИИ пустой или вредной (как полагает Ноам Хомский) забавой. Любая новизна – прекрасна. На моих глазах произошло несколько крутых поворотов в технологическом развитии. Я еще помню типографии с верстатками и линотипами, помню, как отлитые в металле наборы газетных полос на самолетах улетали в другие города. Я начинал писать ручкой-вставочкой, макая ее в чернильницу, потом самописка, машинка, компьютер, а сейчас я диктую на смартфон. Я начинал фотографировать камерой 6х6, сам проявлял и печатал снимки. Я помню любительское 8-мм кино, потом видеокамеры – сначала большие, потом крохотные, а потом тот же смартфон…. Я обожаю новые технологии.
Но обожание не должно мешать трезвому взгляду на предмет обожания.
Название «Искусственный интеллект» – условное. Маркетинговое. Но многих оно вводит в соблазн. Наверное, у людей что-то печальное творится с интеллектом, раз они новую, пускай даже мощную, компиляционную программу называют «искусственным интеллектом» (простите, что три раза повторил это слово). Это ведь все равно что калькулятор, пускай очень мощный, называть искусственным математиком; суперкомпьютер, моделирующий ядерный взрыв, называть искусственным физиком; EXEL называть искусственным экономистом; а программу «Фотошоп» – искусственным художником.
Давайте еще раз вспомним главнейшие качества интеллекта, которые присутствуют у шестилетнего ребенка и пожилого нобелиата.
Прежде всего, интеллект сознает сам себя как «орган мышления» и способен сам себя критиковать, говорить себе: это я знаю, это – нет, логика и математика мне не дается, зато я хорош в трогательных описаниях природы.
Далее, интеллект сам себе ставит цель, и рефлектирует свой мотив и свою цель – то есть он понимает, почему он делает нечто, и зачем он это делает. Интеллект сам себе определяет пути поиска.
И, что очень важно, интеллект конкурентен.
Он видит, как ведут себя другие интеллекты, и хочет их победить в конкуренции. Либо лучше решить ту же задачу, что и они, либо найти новую – и всё это для того чтобы снискать победу над конкурентами. Интеллект тщеславен (в хорошем смысле слова, а иногда и в плохом).
То есть интеллектов должно быть много. Они могут сотрудничать, могут состязаться, могут вполглаза наблюдать друг за другом.
Может быть, так будет через много лет. Когда у ИИ появится эмоция, страсть, друзья и враги, а также тело и страх смерти.
Тогда он станет хоть искусственным, но интеллектом. То есть разумом.
А пока мы видим программу, которой можно дать задание. Например, создать портрет юзера в духе средних веков или звездных войн, на основании картинок, которые уже висят в сети.
Или написать реферат – на основании уже имеющихся рефератов.
Считать это «интеллектом» и всерьез полагать, что в ближайшее время мы, то есть люди, будем скромно ютиться в тени нейросетей – это значит признаться в своей интеллектуальной недостаточности.
