Несколько лет тому назад я побывал в городе Архангельске. Впервые. Но речь здесь пойдет не об этом чудесном городе, – о нем как-нибудь в другой раз, - а совсем о другом, о моем родном и, несмотря ни на что, любимом.
А Архангельск я упомянул потому, что гуляя по городу, я увидел пришвартованный к бордюру автомобиль, на заднем стекле которого красовалась наклейка «Нет московскому мусору».
Я внутренне поежился. Не то чтобы я принял это на свой счет - не настолько я все же мнителен. Я, конечно, стараюсь относиться к себе по возможности строго, но все же не настолько, чтобы ощущать себя так уж совсем прямо мусором, пусть даже и московским.
Сопровождающий меня местный человек объяснил, что эта надпись лишь малая часть той масштабной акции, которую проводят жители города и области против мусорного полигона в Шиесе.
То, что людей отравляют привозным мусором, ужасно. А то, что мусор этот привозится из Москвы, для меня как москвича мучительно вдвойне.
О том, что такое быть москвичом, я раньше не особо задумывался, поскольку москвичом был всегда. Когда я был маленьким, сладкоголосый дуэт из кинофильма «Свинарка и пастух» клялся в том, что друга он никогда не забудет, если с ним подружился в Москве.
Но мои-то друзья все жили в Москве, а в других городах жили многочисленные родственники, которые забывать о себе не давали ни малейшего повода, ибо постоянно наезжали в Москву и останавливались у нас, в нашей единственной комнате.
Москвичи не часто бывают патриотами. В отличие, скажем, от петербуржцев. Я только один раз слышал в Царском Селе, как молодой человек говорил своей спутнице: «Красиво, конечно. Но с нашим ВДНХ не сравнишь».
А вообще-то - нет.
У меня во всяком случае какой-то специальной гордости никогда не было. И даже наоборот - в детстве я испытывал некоторую зависть к тем, кто живет, например, у моря. А когда меня начали возить к морю, я не без смущения обнаружил, что и сам являюсь объектом зависти. Помню, в Крыму, местный мальчик, мой сверстник, удивлялся: «Не понимаю, зачем москвичи сюда ездят. Скука одна. Море - подумаешь! А вот в Москве! Там Кремль, Красная площадь, Мавзолей». Меня это настолько поразило, что я даже не решился ему сказать, что в Мавзолее ни разу не был. Да он бы и не поверил: а зачем же тогда жить в Москве, если не пропадать по целым дням в Мавзолее?
О себе как о москвиче я думал редко, а по правде сказать, вообще не думал. Кое-что про себя как москвича и про свой привычный город я узнал, когда стал обильно общаться с не москвичами.
О, я узнал много нового и интересного.
Я узнал, например, о том, что москвичи пьют много чая и говорят не только «булошная», но также - «коришневый», «клубнишный» и даже «грешневая каша»
Я узнал о том, что быть москвичом - это вроде как в прежние времена было быть дворянином, то есть пользоваться всеми привилегиями не по заслугам, а по праву рождения.
Я узнал, что Москва - это место, где обитает сплошное начальство. К москвичу и относятся как к начальству - как начальника его боятся, ненавидят, ублажают, стараются что-то скрыть от него, пустить пыль в глаза, высказать претензию.
Я узнал, что Москва - это место содомского греха. Огромный страшный город, наполненный миазмами разврата, губящий своими соблазнами и бесчеловечным практицизмом чистые провинциальные души, - один из наиболее устойчивых мотивов так называемой деревенской прозы.
Москвы боятся. Но в нее рвутся. Причины самые разные - от практически обоснованных до абсолютно иррациональных. В Москву едут и для того, чтобы прославиться на весь мир, и для того, чтобы затеряться в ней навсегда.
Москва - это место социальной реализации, причем настоящей, конвертируемой.
Давайте очутимся вдруг в каком-нибудь маленьком русском городе. Зайдем от нечего делать в местный краеведческий музей. Деловитой рысцой проследовав вдоль обязательных бивня, прялки и сохи, мы остановимся у витрины «Знатные люди нашего района». Вот вам, пожалуйста, архимандрит. Вот летчик-испытатель. Вот доярка-рекордистка, депутат Облсовета. А вот и настоящая находка: портрет средних лет мужчины в костюме, при галстуке, в очках. И подпись: «Плотников Валерий Геннадиевич. Уроженец нашего города. Старший научный сотрудник одного из научных учреждений г. Москвы». Вот ведь повезло парню! Попал-таки в г. Москву, в одно из учреждений, причем еще и научных. Не с каждым такое случается, прямо скажем.
«Дорогие москвичи и гости столицы!» - слышалось когда-то из всех оглушительных репродукторов. Слышится это иногда и теперь. Но мне, честно говоря, психологически до сих пор непонятно, как это быть и чувствовать себя «гостем столицы».
Как-то таксист, человек, если судить по сильному акценту, приезжий, спросил меня, москвич ли я. Этот вопрос задают, кстати, почти все таксисты. Я ответил утвердительно. «Коренной?» - спросил он с некоторой строгостью и даже подозрительностью в интонации. Это и понятно: мало ли, какой я москвич, все тут, знаете ли, москвичи, а если покопаться… Я сказал, что да, коренной, что родился в этом городе, на Арбате, и что мой отец тоже родился здесь.
«Нас, коренных москвичей, совсем мало в Москве, - неожиданно сказал водитель, на что я, мобилизовав всю свою наличную деликатность, осторожно поинтересовался: «А вы тоже, что ли, коренной москвич?»
«Да! - не без гордости ответил он. – Коренной. Уже две недели!»
Ну, я его поздравил, конечно.
