… Какую бы роль ни исполняла великая Ингрид Бергман, она, так или иначе, рассказывала о любви. Продюсеры по опыту знали, что Бергман отказывается сниматься в фильмах, если в них нет любви. И в конце концов, Ингрид Бергман была совершенно права: кому вообще нужны истории без любви, целых «ста пудов любви».
Касабланка
На съемках фильма «Касабланка», которому суждено было стать одной из самых магических голливудских love-story, творилось, по воспоминаниям Ингрид Бергман, нечто невообразимое.
Даже пятая по счету версия сценария не внесла ясности в повествование, внятные мотивы поведения основных персонажей отсутствовали. И, похоже, никто, включая режиссера Майкла Кертица, не имел ни малейшего понятия, куда движется картина. На вопросы растерянной Бергман о том, что же она в конце концов должна играть, ей предлагали просто отсняться в очередной сцене – мол, впоследствии само собой всё разъяснится.
И тем не менее фильм, скроенный по стандартным лекалам, но сшитый по наитию, на живую нитку, по выходу ждал оглушительный, невероятный успех. Любовный дуэт Ингрид Бергман и Хэмфри Богарта даже обошел блистательную пару, Вивьен Ли и Кларка Гейбла, в легендарных «Унесенных ветром».
А за Ингрид Бергман все прочнее закреплялась репутация «ангела». Со временем это сыграло драматичную роль в личной судьбе «ангела», где к тому же вдруг стали обнаруживаться странные параллели с коллизиями «Касабланки»…
«Касабланка» - романтическая история любви молодой женщины сразу к двум, не похожим друг на друга мужчинам, один из которых (Богарт) жертвует своим счастьем, убеждая возлюбленную остаться с соперником - крупным деятелем антифашистского Сопротивления. То есть «злободневность» темы картины, снимавшейся в 1942 году, была дополнена неожиданным психологическим ходом.
Персонаж Богарта, некто Рик, американец, аполитичный и жесткий бизнесмен, индивидуалист, далекий от сентиментальности, холодный и с виду расчетливый, в финале оказывался способным на самоотречение, причем ради всепоглощающего чувства к женщине. Фильм настолько талантлив и, как бы это поточнее сказать, благороден, что это не выглядит натяжкой. Рик-Богарт - «настоящий мужчина» (таких нынче уже не делают), влюбленный «циник», ни в чем не уступает по части благородства своему целиком положительному и предсказуемому антиподу.
Интересно, что настоящая интрига этой ставшей впоследствии «культовой» картины держалась даже не на детективных перипетиях преследуемых нацистами героев, а на этой щемящей любовной истории. Ну и, конечно, на личном мужском обаянии Богарта, его удивительной харизме.
Поскольку это обстоятельство, радикально изменившее первоначальный замысел, стало неожиданностью даже для самих создателей фильма (в сценарии такого и близко не было), уже готовый продукт неожиданно стал …шедевром. Редчайший случай в истории кино - «Касабланка» до сих пор входит в мировые рейтинги лучших из лучших: видимо, благодаря мелодраматическому повороту на фоне сложной политической ситуации, фильм обрел «легкое дыхание».
«Звериное чутье» не подвело Кертица по меньшей мере дважды: когда он предоставил сюжету развиваться чуть ли не самовольно и когда нашел художественное оправдание незапланированному финалу, сыгранному суперзвездами, актерами первой величины, Богартом и Бергман.
К тому же Ингрид обладала удивительным природным обаянием, умела сдержанно передавать сложную гамму потаенной, но сильной страсти, внушать поклонение и любовь, устоять перед которой трудно было не только герою Богарта.
Естественная звезда
…Хотя с образом Бергман уже к 1943 году связывали идею «естественной звезды», даже Селзнику, выдающемуся продюсеру, «воротиле» Голливуда и обладателю тонкого чутья на звезд, вначале эта идея казалась утопичной. Однако он еще в 1939-м все же подписал первый контракт со шведской актрисой, хотя тогда на экране правил бал иной тип женщины, не имевший ничего общего с понятием натуральной, естественной красоты: сильно выщипанные брови, густой слой помады на губах, вычурные прически и позы.
Решительный отказ Ингрид Бергман следовать внешнему голливудскому стандарту, при котором актрисы сохраняли лишь отдаленное сходство с живыми людьми, озадачил Селзника. По его мнению, всё естественное - волосы, свободно развевающиеся по ветру, подлинные зубы и не тронутые щипцами брови, настоящее имя актрисы в титрах и возможность вести себя на экране как «девушки, живущие по соседству», - в Голливуде просто невозможно.
«Ну... или столь же вероятно, сколь и выпавший здесь снег, - рассуждал вслух Селзник. - Правда, так же необычно, свежо»...
В результате, уступив строптивой Бергман и согласившись рискнуть, Дэвид Селзник, по обыкновению, попал в точку. Ингрид Бергман была очень хороша собой, а естественная и тонкая игра «шведской молочницы», создавшей достоверные характеры в фильмах «Интермеццо», «Доктор Джекил и мистер Хайд», «Касабланка», «Газовый свет», покорила и зрителей, и критиков.
Они-то и признали, что «новая актриса свободна от манерничанья, стилистических штампов, проста, полна внутреннего достоинства», и наконец... «оставляет впечатление необычной свежести». Так «девушка из мечты викинга», которую нашел Селзник, становилась еще одной великой леди экрана.
Завороженная
В 1944-м неутомимый Дэвид Селзник очередной раз выступил в роли Госпожи Удачи: свел Ингрид Бергман с самим Хичкоком. Увлекшись вошедшим в моду фрейдизмом, продюсер задумал «психиатрическую картину», постановку которой предложил Хичкоку. Над сценарием Селзник работал с Беном Хектом, посещавшим, как и Селзник, психоаналитика.
Действие фильма «Завороженный» - захватывающего путешествия по темным лабиринтам подсознания - происходило в лечебнице для умалишенных. Селзник собрал блестящий актерский состав: докторов-психиатров играли Грегори Пек, Ингрид Бергман и Михаил Чехов, а в качестве художника-консультанта продюсер пригласил самого … Сальвадора Дали.
«Завороженный» отмечен массой режиссерских и изобразительных новаций и виртуозным актерским исполнением. Здесь оттачивался фирменный авторский стиль «мэтра Хича», который в свойственной ему невозмутимой манере позже утверждал: своей удачей фильм больше всего обязан тому, что «его делала кучка душевнобольных».
Как бы там ни было, но в процессе работы съемочная группа заметила особый интерес режиссера к актрисе Ингрид Бергман. Он трансформировался в долгую, безответную и мучительную влюбленность, которая, между тем, приносила свои творческие плоды. Сила Хичкока заключалась в умении мастерски переводить свои безудержные фантазии, любовные эмоции, причудливую игру подсознания в зримые образы экрана.
Так в «Завороженном» появился сюрреалистический эпизод: желанная и недоступная «нордическая женщина», роль которой исполняла Ингрид Бергман, в воображении киногероя Грегори Пека (и, разумеется самого режиссера) превращалась в лежащую на земле растрескавшуюся холодную статую, облепленную ползающими по ней муравьями.
Впрочем, по требованию Селзника при монтаже фрагмент был вырезан как шокирующе болезненный. А Хичкок безошибочно вычислил в Бергман «свою» актрису: впоследствии он неоднократно советовал актерам до предела снижать реакции перед кинокамерой, сводить их к минимуму. Сдержанная манера игры Бергман, ее умение не раскрываться до конца даже под яркими лучами осветительных приборов, оставлять у зрителя ощущение загадки, похороненной в глубине тайны, прекрасно работали на атмосферу фильмов Хичкока.
Хичкок снял с Бергман еще две картины - «Дурную славу», в 1945-м и «Под знаком Козерога» - в 1948-м.
Сирота
Актерский способ существования Ингрид Бергман на экране, особенности «закрытого темперамента», за которым лишь угадывается взрыв эмоций, возможно, объяснимы не только скандинавским происхождением, но и моментами ее биографии.
И если доверять Фрейду - прежде всего обстоятельствами детства. Ингрид родилась в 1915 году, в Стокгольме. Ее отец швед Юстус Бергман был натурой романтической, долго искал себя - занимался живописью, работал хормейстером, увлекался фотографией и наконец приобрел магазин фотоаппаратуры. Привычка позировать перед отцовским фотообъективом с младенчества помогла будущей актрисе чувствовать себя раскованно и перед кинокамерой.
Мать Ингрид, немка Фрида Адлер, отличалась образцовой хозяйственностью, трезвым взглядом на жизнь и умением подавлять свои чувства. Тяжело заболев, Адлер не сразу обратилась к врачу, а через пару недель, к ужасу близких, умерла в возрасте тридцати трех лет. На руках у Юстуса осталась трехлетняя малышка. Нежно любимого отца Ингрид Бергман потеряла, когда ей исполнилось всего тринадцать. Девочку взяла к себе тетя Эллен - сестра отца, но и она прожила после смерти брата всего около полугода. И хотя о четырнадцатилетней сироте позаботились родственники, Ингрид пережила депрессию, от которой не сразу оправилась.
Сознание хрупкости жизни, недолговечности человеческих привязанностей поселилось в ней навсегда. Только на сцене, где Бергман начинала актрисой в Стокгольме, и на съемочной площадке исчезала ее застенчивость.
Первое замужество
В своем избраннике, враче по профессии, Петере Линдстроме, Ингрид Бергман, по ее собственному признанию, видела прежде всего продолжение отца. Беспечная и крайне непрактичная в бытовых вопросах, Ингрид здесь полностью полагалась на спокойного рассудительного Петера, который стал ее мужем в 1937 году.
Но Линдстром, весьма далекий от театра и кино, стремился руководить и ее карьерой: не слишком понимая в искусстве, принимал решения, самоуверенно диктовал выбор пьесы, сценария, роли, бесцеремонно вмешивался в отношения актрисы с продюсерами – как-то его грубое вмешательство едва не закончилось разрывом с самим Селзником.
… Ингрид до поры до времени подчинялась ему во всем - слишком велика была ее потребность в надежном мужском плече. Однако его привычка обращаться с Бергман как с неразумной девочкой постепенно начинала ее тяготить. Утвердившись в качестве голливудской звезды «номер один», будучи на гребне своей популярности и получая крупные гонорары, она не смела без разрешения мужа купить себе лишнюю …пару туфель.
Проблема заключалась, конечно, не только в праве распоряжаться заработанными ею же деньгами - они никогда не были для Ингрид Бергман подлинной мерой жизненного успеха. Да и Петера Линдстрома вряд ли справедливо считать банальным домашним тираном - он защищал интересы жены так, как их понимал.
Просто Ингрид Бергман уже переросла роль, которую мог предложить ей муж, и семейная драма постепенно двигалась к развязке. Тем более что г-н Линдстром, как сказала дочь Ингрид и Петера, - «очень ученый и серьезный человек, слишком многое в театре и кино считал глупостями». А глупостей Линдстром не терпел.
Спустя годы Ингрид наконец поняла, что Петер никогда по-настоящему не примет тот мир, вне которого она не мыслила себя. Она осознала, что какую бы степень свободы ни предоставил ей муж, свободной она чувствует себя лишь вдали от него.
Их брак все больше становился формальным, напоминал сделку, которая, кстати, г-на Линдстрома вполне устраивала.
Виктор Флеминг, «унесенный ветром»
…В характере Ингрид Бергман одновременно присутствовали качества ее матери и отца - рациональность соседствовала с романтичностью.
Вероятно, поэтому Бергман тянуло к мужчинам совершенно иного, чем Петер Линдстром, типа. Во время съемок картины «Доктор Джекил и мистер Гайд» в 1940 году Бергман увлеклась режиссером Виктором Флемингом. Он был старше ее на двадцать лет, обладал грубоватой, но импозантной внешностью и культивировал вызывающе жесткий стиль. Нимало не колеблясь, Флеминг мог одним выстрелом уложить мешавшую ему спать собаку или кота, которые оказались ночью у его дома. Со своей женой режиссер тоже не церемонился, она стала постоянным объектом его крайне унизительных и жестоких выходок. Не слишком образованный, помешанный на автогонках, Флеминг обычно проводил время со Спенсером Трейси и Кларком Гейблом, которые редко отказывались от выпивки. Многие побаивались Флеминга, но находили неотразимым. И наконец, признавали его талант.
Ведь за ним шлейфом тянулась слава человека, снявшего «Унесенных ветром».
Он был не менее знаменит своими любовными похождениями - его романы с самыми красивыми женщинами Голливуда стали притчей во языцах, как и откровенно пренебрежительное обращение с ними.
В фильме Флеминга «Доктор Джекил и мистер Хайд» Ингрид Бергман исполняла роль лондонской проститутки Иви, которая пыталась обольстить понравившегося ей доктора Джекила. Но доктор страдал раздвоением личности, и второе «Я» Джекила, как известно, - омерзительный беспощадный садист, мистер Хайд. Таким образом, по сюжету, Иви становилась жертвой негодяя, но также и собственных неуправляемых плотских желаний.
Густо напичканный сексуальными фрейдистскими символами, фильм «Джекил и Хайд», по сути, являлся пощечиной не только викторианской Англии, о которой в фильме говорили напрямую, но и ханжеской, пропитанной лицемерием тогдашней Америке.
Однако Америка до поры до времени предпочла благоразумно не заметить этого - Ингрид Бергман всё припомнили уже потом. А пока она поражалась, что Флемингу удалось вытянуть из нее такое, о чем она даже не подозревала – в самой себе. Во всяком случае, актриса-ангел на экране узнавалась с трудом.
Но ведь и в жизни Ингрид Бергман была далеко не ангелом и уж совсем не образцовой американской женой. В силу своей профессии Бергман часто находилась в отъездах и не могла уделять много внимания дочери и дому. Не без удовольствия она вела богемный образ жизни, привычно выкуривала не одну пачку сигарет в день и всем крепким напиткам предпочитала виски. К тому же старательно скрывала от журналистов любовную связь с женатым мужчиной, Флемингом. Он же вопреки своей прочно сложившейся репутации относился к Бергман почти с отцовской нежностью. Однако их увлечение друг другом явно не предполагало постоянства и прочности.
Отчаянный документалист, свидетель века
Летом 1945 года Бергман встретила во Франции Роберта Капа - отчаянного документалиста, снимавшего гражданскую войну в Испании, высадку западных войск в Нормандии, бои за Париж и многие другие яркие события ХХ века.
Они как-то сразу оказались вместе. Капа - человек авантюрного склада, страстный картежник и волокита, оплачивавший квартиры и причуды своих любовниц, вечно сидел на мели и превыше всего ценил личную свободу. Ясно, что он не спешил связывать себя обязательствами перед Ингрид. Их тайный бурный роман продолжался около двух лет, однако «чудесный и сумасшедший Капа», как называла его Бергман, скитался по миру в поисках сюжетов и предпочитал не слишком задумываться о будущем.
Однажды со съемок в Турции Капа прислал Бергман в Вашингтон белую розу в честь театральной премьеры «Жанны Лотарингской». И хотя позже им довелось еще встретиться, эта роза стала для них знаком прощания, точкой в конце романа.
Однако перед тем как покинуть Ингрид уже навсегда, Роберт Капа невольно способствовал событию, которое в буквальном смысле перевернуло всю ее жизнь: повел ее на просмотр картины Роберто Росселини «Рим - открытый город».
Росселини, встреча века
«Рим - открытый город» потряс Бергман-актрису. Искушенная в профессии, она высоко ценила изощренное мастерство голливудских фильмов, но тут, совершенно пораженная, она заявила Капе, что не задумываясь отдала бы все свои голливудские хиты за одну роль в таком фильме.
Вот это - настоящее искусство, твердила Ингрид, есть же на свете счастливые актрисы, такие, как Анна Маньяни, работающая с Росселини. Иначе говоря, фильм потряс и Бергман-женщину. Она заочно и без памяти уже была влюблена в Росселини. И напрасно Роберт Капа пытался вернуть ее на грешную землю, осторожно предостерегая: талантливый режиссер и человек не одно и то же, творение может сильно отличаться от творца. Бергман и сама это понимала, но, по привычке, свойственной женщинам, верила лишь тому, чему хотела верить.
К тому же ближе к пятидесятым, году эдак в 47-м, Ингрид, несмотря на свою активную занятость в кинопроектах и бродвейских постановках, чувствовала страшную усталость от Голливуда с присущим ему налетом развлекательности и внешнего блеска. Завоевав Голливуд, она уже не видела в нем для себя перспективы творческого роста. Теперь ее манила возможность сниматься в кино простом и честном, о жизни обычных людей – таком, как фильмы неореализма.
И она решается написать письмо синьору Росселини - с предложением сотрудничества. Роберто Росселини откликается с готовностью: в сущности, в тот момент ему было все равно - Ингрид Бергман или какая-то иная голливудская звезда выразит желание работать на его картине, ведь через нее можно подобраться к денежным мешкам, к американским продюсерам, чтобы снять новую картину. Предварительные переговоры о картине «Божья земля» начались в Париже в 1948 году.
На первую встречу с Бергман Росселини прибыл в помятом костюме с чужого плеча и на собственной …шикарной гоночной машине. Бросалась в глаза его незаурядность, порывистость, слегка небрежный шарм выходца Старого Света. Беседуя с Бергман, Росселини действительно постарался сделать все, чтобы очаровать ее. В качестве посредника в переговорах участвовал и Петер Линдстром, который пытался ускорить осуществление проекта. Он и не подозревал, что торопит события, в результате которых от его брака с Бергман не останется камня на камне.
В начале следующего года по приглашению Бергман и Линдстрома Росселини приехал в Америку. Супруги устроили в своем доме прием, где Росселини был представлен влиятельным продюсерам Голливуда. На роскошном вечере присутствовало много звезд и знаменитостей. Но Бергман заметила, что Росселини не выказал ни малейшего почтения к американским кумирам - скорее был снисходителен, а в глубине души относился с презрением к «колбасной фабрике», какой считал Голливуд. Истинный европеец, женатый на итальянке, происходившей из древнего аристократического рода, боготворимый в Италии как «мессия нового кино», Росселини преследовал в Голливуде лишь одну цель - раздобыть деньги. Агентов американских продюсеров удивляло, что на переговорах режиссер легко соглашался с условиями возможных контрактов, они просто не знали, что он не имел обыкновения их выполнять.
Не знала и Бергман, что итальянский маэстро снимал фильм «Рим - открытый город» на средства жены и одной из любовниц, которая ради него даже продала свои драгоценности. Вообще Бергман плохо представляла себе, что бурная жизнь Росселини могла служить сюжетом для доброго десятка мелодрам. Щедрый и темпераментный, он одновременно содержал нескольких дам сердца и ухитрялся помогать бывшим своим пассиям. При этом проявлял полную безответственность во всем, если ему вдруг по каким-то причинам становилось скучно. Придя к Анне Маньяни перед поездкой в Америку, он не только не сообщил ей о поездке или о своем решении разорвать их многолетний творческий и любовный союз, но взялся вывести на прогулку собачек актрисы и... пропал навсегда.
Те же качества Росселини обнаруживал и в работе. Под давлением вечного безденежья он со страстью брался за очередной проект - чтобы быстро охладеть к нему. Мог внезапно, никого не предупредив, исчезнуть со съемок и отправиться, скажем, на рыбалку. Росселини органически не переносил длительного напряженного труда, зато был полон превосходных идей. Правда, количество идей, которые он вынашивал, совпадало с размерами его долгов.
…Благодаря участию Ингрид Бергман финансовая сделка (на фильм «Божья земля», впоследствии «Стромболи») между Роберто Росселини и американским продюсером Говардом Хьюзом была заключена.
Бергман - налегке, со сменой белья и парой платьев, почти без денег - выехала вслед за Росселини на съемки в Италию, предполагая, конечно же, вернуться. В Италии ее встретили восторженно - по словам Федерико Феллини, эту яркую и прибыльную звезду Голливуда воспринимали как «величайший трофей Рима».
Росселини же влюбился на сей раз по-настоящему. Их роман стал самым долгим в его жизни, богатой на похождения, браки, интрижки и пр.
Апостол разврата
Вскоре Ингрид написала письмо Петеру Линдстрому, прося прощения и развода. Но Петер закусил удила. Он говорил знакомым, что не даст Бергман развода из-за денег, которые потеряет с ее уходом.
Но кроме денег его самолюбие было так жестоко задето, что ненависть к жене превратилась у него в род навязчивой идеи. Деньги само собой, однако он отныне полностью терял свою власть над ней. И хотя было понятно, что их брак распался задолго до ее отъезда, журналистам он всегда преподносил свой брак практически идеальным, а свою жену - чуть ли не святой.
И вот те нате - эта святая, этот ангел во плоти, на образ которого молилась вся Америка, оказалась …неверной женой? Американская пресса заходилась криком, Бергман шельмовали с трибуны Сената, зритель возненавидел ее с той же страстью, с которой раньше любил (немного похоже на современные баталии, на тщательно организованную травлю Вуди Аллена и Полански).
Еще бы. Шведка, не пожелавшая принять американское гражданство, Анна Каренина Голливуда, бросившая ребенка ради любовника... Самолюбие Америки было задето так же жестоко, как и самолюбие Линдстрома.
Ингрид Бергман посмела выйти из-под власти образа, который американцы потребляли с нескрываемым удовольствием. То есть посягнуть на «святая святых» пуританской Америки. И ее, господи ты боже мой, объявили …«апостолом разврата».
Видимо, Бог, именем которого ее проклинали, был американцем (?!). Закрутилась юридическая машина, и мятежную актрису примерно наказали - на восемь долгих лет отлучили от дочери.
Бергман + Бергман
…Много позже Ингрид Бергман снималась у своего великого однофамильца Ингмара Бергмана - в «Осенней сонате». Работа над ролью матери, которая постоянно пренебрегала своими обязанностями перед детьми ради успешной карьеры пианистки, шла трудно. Ингмар явно не симпатизировал Ингрид. И она не сразу поняла, что режиссер пытается заставить ее - женщину, а не актрису - заново пережить в себе острое чувство материнской вины. Вины, в которой Бергман не была виновата, но которую всегда таскала в себе как тяжкую ношу. Роль в «Осенней сонате» - одна из лучших ее ролей, но можно только догадываться, чего она ей стоила…
Оплачивала счета Росселини
…Надеждам Бергман на плодотворный творческий союз с Росселини не суждено было сбыться. Их фильм «Стромболи» оказался неудачным. К тому же Ингрид ждала ребенка и заявила журналистам, что уходит из кино в частную жизнь.
Ингрид Бергман с Роберто Росселлини и их детьми, Роберто, Изоттой и Изабеллой
Ингрид родила Росселини троих детей и была преданной женой и матерью. Когда их тринадцатилетняя дочь - будущая актриса Изабелла Росселини - тяжело заболела, Бергман, разорвав все контракты, просидела у ее постели два года. Отношения с дочерью от Петера Линдстрома постепенно тоже наладились.
Но брак с Роберто Росселини, который им все же удалось заключить, в конце концов распался. У них ничего не получалось с совместной работой. Бергман много играла на сцене и снималась у других режиссеров, к чему Росселини страшно ревновал. При этом она продолжала оплачивать его счета, которые поступали отовсюду. Однажды в номере своего парижского отеля Бергман обнаружила смуглую экзотическую красавицу с ребенком на руках - новую подружку Росселини, с которой он делал фильм в Индии.
Возможно, тогда Ингрид Бергман вновь подумала об Анне Маньяни - ситуация повторялась. Но ей ли было не знать Росселини - и потому вряд ли она удивилась, услышав через много лет, что Анну Маньяни, которая умирала в полном одиночестве, еще молодая, сорокапятилетняя, навещал единственный человек, всё тот же непредсказуемый Роберто.
Ключ как символ верности кино
… Когда в 1949 году из-за грандиозного скандала с ее разводом Бергман сама оказалась в изоляции, друзья ее не бросили.
Письма с поддержкой ей прислали Кэри Грант, с которым она снималась у Хичкока, да и сам Хичкок тоже. А через тридцать лет, в 1979-м, Бергман приехала на прием в честь Хичкока в Беверли-Хиллз. Ее война с Америкой давно закончилась, киноакадемия уже успела вручить Бергман третий «Оскар» за роль в фильме «Убийство в восточном экспрессе».
Только вот другу Ингрид Бергман - семидесятилетнему мэтру Хичкоку, которого чествовали в тот вечер, жить оставалось менее года. И все присутствующие на приеме догадывались об этом. В одном из эпизодов его фильма, в «Дурной славе», героиня Бергман, спасавшая своего возлюбленного, роль которого играл Кэри Грант, прятала за спиной ключ от двери.
По замыслу режиссера камера с высокой точки долго наезжала на этот ключ, беря его крупным планом. После окончания съемок Грант прихватил реквизиторский ключ и хранил его десять лет, чтобы передать Ингрид Бергман в трудную для нее минуту.
Еще через двадцать лет, на вечере в Беверли-Хиллз, Бергман вручила этот ключ из «Дурной славы» Хичкоку.
Как символ братства талантливых людей, верных своей профессии и многим в жизни ради нее жертвовавшим...
Символ их любви к кино и друг к другу.
фото: Topfoto/FOTODOM
