Автор: Диляра Тасбулатова
21 июня у Валерия Золотухина, актера легендарного, некруглая дата – 82 года со дня рождения. Умер он довольно рано, в 71, от неизлечимой болезни.
…Золотухин, конечно, актер мифологический: в том смысле, что сумел создать свой миф, хотя недостатка в талантах, чьи обладатели были «простого происхождения», здесь никогда не было: многие отечественные звезды родились в деревнях или маленьких областных городках. Золотухин родом с Алтая, из тех же примерно мест, что и Шукшин (хотя, кажется, они то ли не ладили, то ли просто не общались).
Золотухин очень хотел попасть к Шукшину, причем в качестве актера-талисмана, не меньше (он вообще был человеком очень амбициозным, может, потому и стал суперзвездой). Говорят, его заветной мечтой был Пашка Колокольников, однако выбор, как известно, пал на Куравлева. И тут трудно судить, кто лучше, оба хороши, фантастически талантливы, оба – «из народа», и оба, каждый в своем роде, этот народ мифологизировал.
"Бумбараш"
Золотухин, правда, дождался Бумбараша, в кавычках и без: роль знаковая, фильм попал в сотню лучших, когда-либо снимавшихся в СССР - начальство, впрочем, поначалу было недовольно. Ну, это как водится. Нужен был, видите ли, чисто идеологический блокбастер, благородные красные против подлецов белых и прочее: однако и в этом фильме, с точки зрения правящей партии безупречном, так и проглядывало эдакое ерничество, трагикомическое начало. Сейчас, вы уж извините, смотреть это сложно, притом, что картина обаятельная, и это обаяние, которое всё не меркнет и не меркнет – личная заслуга Золотухина, главного героя, новоявленного советского Швейка (правда, наоборот).
Человеком он был многогранным, и многие вспоминают о нем нелицеприятно – слишком фамильярный, грубовато-прямолинейный, откровенный в своих высказываниях, что, понятное дело, мало кому нравилось. И в жизни (ну, судя по высказываниям) будто игравший какую-то роль, настоящий Актер Актерыч, однако в кино или в театре никогда не грешивший против хорошего вкуса.
…Казалось, что всё ему давалось, так сказать, в полпинка, легко и играючи, - тем не менее, режиссеры, имевшие удовольствие работать с ним, свидетельствуют об обратном – о тщательной работе над образом, проработке роли до микрона, вживании в персонаж, чуть ли не «вгрызании», и прочее. Да, он был уверенным в себе человеком, ближе к семидесяти – эдаким патроном, курировавшем Алтайский Молодежный театр (хорошая затея, которую погубила местная номенклатура), знакомым с сильными мира сего, вальяжным и пр.
Зато на сцене или в кино – всегда органичным, просто на редкость: беспроигрышный вариант, что и говорить, актер, входивший в роль так, будто она скроена точно по нему. В театре, на сцене знаменитой Таганки, он блистал в любой роли, без проколов. Любой драматургический материал, какой угодно сложности, был ему по зубам: чеховский Петя Трофимов, Грушницкий, Мефистофель, Гришка Отрепьев, Креонт, Маркиз Де Сад – блистательное разнообразие, какого в кино, разумеется, не дождаться, будь ты величайшим из величайших.
Но и в кино Золотухину часто везло: этот его «Хозяин тайги», советский суперхит, настолько популярный, что породил, целых два сиквела: в 1971-м сняли «Пропажу свидетеля», в 1973-м - «Предварительное расследование», третью часть похождений милиционера Сережкина. Понятно, что во всех трех сериях снимался Золотухин, отныне окончательно укрепившийся в качестве кумира и всенародного любимца.
"Маленькие трагедии"
За Сережкиным последовали два хита – «Единственная» Хейфеца и «Как царь Петр арапа женил» Митты. Как это ни странно, эти фильмы до сих пор на слуху. Кстати, в «Единственной», «Хозяине тайги» и истории об арапе Петра Великого Золотухин играет с Высоцким, своим партнером по сцене на Таганке: один, как водится, смурного мачо (или, как в «Арапе», первого интеллигента петровских времен), другой – естественно, душку-обаяшку (несложно догадаться, кто есть кто).
Беглый крепостной Филька, которого приютил Ибрагим Ганнибал (у которого с настоящим не было ни малейшего сходства), постоянно мешая французский с нижегородским («Это пуркуа?» - любит спрашивать он) – одна из самых забавных фигур этой блистательной феерии. Которую по произволу Госкино номенклатурные самодуры сократили ровно в два раза (о чем Митта до сих пор печалуется) и роль Золотухина, как, собственно, и Высоцкого, тоже соответственно сократилась.
Через три года Золотухин сыграет, совершенно неожиданно для всех, Моцарта – в швейцеровской интерпретации пушкинских «Маленьких трагедий»: хотя поначалу выбор Швейцера сочли неординарным и даже «экзотическим», в результате оба, и режиссер, и исполнитель выиграли. Недаром о Золотухине говорят, что для него нет ничего невозможного, он из тех, кто, всегда привнося в персонаж самого себя, не меняясь до неузнаваемости, может сыграть кого угодно, человека любой эпохи, характера, размаха или наоборот, скукожиться до незначительной личности. Условно говоря, он и Моцарт, а мог бы стать Акакием Акакиевичем.
В каком-то смысле ему повезло – его молодость пришлась на время расцвета искусства, причем не только кино, - то есть на шестидесятые (семидесятые были уже отголоском, но приличные фильмы еще снимались). Ближе к зрелости значительных ролей даже у него почти не было, несмотря на поражающую воображение популярность этого актера. Не повезло в другом – жизнелюб и, как вспоминает его вторая жена Тамара, отъявленный «бабник», умер он слишком рано для человека такого убойного темперамента.
фото: FOTODOM; kinopoisk.ru
