Микеланджело Антониони

Автор: Диляра Тасбулатова

110 лет тому назад родился Микеланджело Антониони, режиссер-новатор, один из самых таинственных  авторов ХХ века, сумевший показать средствами кино непознаваемость и неуловимость бытия.

Антониони, интеллектуал от режиссуры, человек наособицу, манерой высказывания решительно ни на кого не похожий (может, да и то отдаленно, только на Бергмана), гений «втуне», разгадать которого порой не под силу, обладал еще и личным мужеством.  В 1985-м, в 73 года, он получил инсульт – прикованный к коляске и лишенный речи, он тем не менее всюду путешествовал, даже в так называемые экзотические страны, вел активный образ жизни и даже снимал кино. Отдавая указания жестами и особыми звуками: неотступно находящая при нем молодая жена переводила его язык на «человеческий», а снимать ему помогали другие режиссеры, Вим Вендерс и Атом Эгоян. Почти обездвиженный Антониони умудрялся советовать актрисам как вести себя в эротических  сценах. 

Вынужденное молчание Антониони кажется символичным: в его фильмах герои тоже почти всегда молчат, в отличие от «говорливых» персонажей коммерческого кино (иногда, впрочем, и интеллектуального тоже), обмениваясь ничего не значащими репликами. «Молчат» и предметы, и среда обитания героев: у Антониони мир словно погрузился в немоготу, хотя, сами посудите, о чем говорить, когда все давно уже сказано, и от слов суть не меняется. Говори не говори, все едино, слова лишь затемняют суть и отвлекают от насущного  – которого, впрочем, Антониони тоже не обозначает. «Профессия: репортер», его главное достижение (что выяснилось по прошествии времени, вначале картину приняли кисло), шедевр, где тайна бытия может быть истолкована десятками способов, - тоже ведь «молчащий» фильм. Главный герой молча, без деклараций и обоснований, присваивает себе имя другого, теряет идентичность, отказывается от самого себя, вступив там самым в бездну инобытия, от чего и погибает. Имея форму детектива (преследование, какие-то темные личности, охотящиеся за тем, за кого себя выдает герой Николсона, прибившаяся к нему девушка, то ли наводчица, то ли случайная попутчица) создают атмосферу триллера, но не механического, а интеллектуального. Пожалуй, более загадочной картины в мире не существует, попытки других режиссеров нагнать туману часто вызывают лишь недоумение.

Форму триллера имеют и другие его фильмы – скажем, «Блоу-ап», «Приключение» или «Хроника одной любви», снятой на излете неореализма и обозначившей совершенно новые формы существования итальянского кино.

Впрочем, даже среди своих великих соотечественников – прежде всего самого выдающегося из них, Феллини, - Антониони стоит особняком, исследуя феномен человека в манере, свойственной только ему. В его интерпретации человек есть скопище не то чтобы бесов, но некий непознаваемый объект, который сам себя не понимает, двигается ощупью и страдает, как герой «Репортера», от наслоений обязанностей, культуры, условностей и пр. Отказ от самого себя – наивысшая точка растерянности, ужас перед бытием и заодно приговор культуре, неспособной гармонизировать наше существование.

«Хроника одной любви», снятая в 1950-м, - далеко не проба пера, вопреки расхожему мнению: никогда еще вопрос вины, хотя герои не успели ничего сделать (зато собирались) не был поставлен с такой психологической точностью.

Антониони – не только режиссер, обученный ремеслу  фильммейкер, каких несть числа, - но один из последних авторов, несущих человечеству пусть и не благую, но весть; тот, кто добился посредством языка кино открытий, сходных по масштабу мышления с философией.