Автор: Диляра Тасбулатова
Георгию Буркову, одному из самых ярких актеров России, 31 мая могло бы исполниться 90.
Умер он неоправданно рано и неожиданно, от заболевания легких, хотя, судя по всему, вел обычный образ жизни, не был ни алкоголиком, ни тем более наркоманом или разгульным парнем. Скорее, человеком сдержанным – вроде Крамарова, который в жизни был собранным, серьезным, профессионально четким, всегда готовым к роли, непьющим, несмотря на то, что всегда играл дурашливых типчиков, почти идиотов. Образ и реальный человек часто не только не совпадают, но совершенно противоположны: видимо, это и есть случай Буркова, который успел засветиться в серьезных ролях и долгие годы вел тайный дневник, опубликованный после его смерти по разрешению вдовы.
Вот там, в этих записках, и виден настоящий размах, масштаб его незаурядной личности, настроенной к происходящему - повсеместной лжи и насилию, лицемерию и ханжеству – с таким убийственным скептицизмом, как будто это записки философа, а не актера. Изданные 25 лет назад издательством «Вагриус» эти дневники часто цитируются в соцсетях (тоже ведь образовательный ресурс – ну, в своем роде), поражая читателей зрелостью мысли, интеллектуальной честностью, образностью и … беспощадностью. Будучи крестьянином по происхождению (а среда, впитанная с детства, важна для формирования интеллекта и личности) Бурков никогда не впадает в эдакую умильность, религиозное мление, свойственное «деревенщикам», даже самым сильным и талантливым из них, - его четкая и, как уже было сказано, беспощадная позиция поражает смелостью и независимостью суждений.
Если приглядеться, то ведь и в его персонажах есть необходимая дистанция, между ним самим и изображаемым. Жулик-интеллектуал, вагонный воришка в «Печках-лавочках», злобный начальник-следователь, вознамерившийся отправить героя Никулина на пенсию в «Стариках-разбойниках», или ретушер в «Зигзаге удачи» - все эти странноватые людишки сыграны Бурковым так, что их не забудешь, пусть это не главные герои.
![2.jpg](/upload/medialibrary/df9/mob5f9n4ldctyin5filpacm63xbn8jxs.jpg)
Кадр из фильма "Они сражались за Родину"
Как выяснилось, он был актером большого диапазона, предназначенного для крупной роли, а не только для вставных номеров в бытовых комедиях. Понятно, что режиссерам было трудно удержаться, поручив безотказному Буркову роль очередного придурка, что он и делал в полпинка, будучи стихийно талантливым.
![3.jpg](/upload/medialibrary/efe/3fk592ewdjmh6bvqzynpcvxvgp3mfyqm.jpg)
Кадр из фильма "Калина красная"
Эта его «стихия» обнаружилась давно, в самом, может, раннем детстве – молодого Буркова так и тянуло на сцену, хотя он четырежды (!) провалился в театральные училища. Виной всему был дефект речи, который стал впоследствии его фирменным знаком и стилем. Как говорится, талантам надо помогать, бездарности пробьются сами: но какую «крышу», какой блат мог найти мальчик из провинции, крестьянский сын, не знакомый с театральными кругами, вершителями судеб? Мы вот не знаем, сколько их, непризнанных гениев, упало в эту бездну, судя по тем, кому все же удалось пробить стену непонимания и вечную инерцию, когда дело касается актерского мастерства и типажности.
Кстати, о типажности: в разные годы и десятилетия в кино требовались и типажи разные - актер, сколь угодно талантливый, мог не попасть в формат. Ну, скажем, Владимир Коренев, красавчик французского типа, не мог играть председателя колхоза, как, собственно, и Михаил Ульянов – Ихтиандра. Уж если Тарковского поругивали - причем не какие-нибудь там обыватели, которым вечно всё не так, а профи, - за Никулина в роли монашка в «Андрее Рублеве», то что говорить. Будто дурашливых монашков не бывает, все как один ходят с постными минами.
Так вот, Бурков, так получается, был вне этого канона, распределения ролей в соответствии с историческим временем, диктующим антропологический формат. Такие, как он, Евгений Леонов, Евстигнеев или Олег Борисов сами могли диктовать – при всей зависимости актерского ремесла. Уж больно яркие личности, чье мастерство, присутствие в кадре или на сцене (старожилы помнят их и на сцене, к тому же существуют записи телеспекталей) стало своеобразным эталоном актерской игры. Школой, которую эти исполнители создали по ходу дела, одной лишь силой своей личности и без теоретической подоплеки .
Бурков, кстати, если и блистал в полную мощь своего дарования, то именно на сцене: там у него не было ограничений. Гоголь, Островский, Шекспир – было где разгуляться.
Умер он, повторюсь, трагически рано, не дожив до шестидесяти, пережив смерть своего самого близкого друга и единомышленника, Шукшина, с которым они строили грандиозные планы: фильмы, создание театра и пр. Шукшин не дожил и до пятидесяти, Бурков, как уже было сказано, до шестидесяти.
фото: Советский экран/FOTODOM; kinopoisk.ru