Автор: Диляра Тасбулатова
«Жасмин», одному из лучших фильмов Вуди Аллена, - из тех, что сняты им в нынешнем веке, исполняется 10 лет.
…Аллен, как известно, не может сидеть без дела, причем в буквальном смысле. Его работоспособность поражает воображение - вечно он носится по съемочной площадке, порой по два фильма в год выдает (адов труд, врагу не пожелаешь). Такое впечатление, что человек не может усидеть на одном месте, однако судя по мощной интеллектуальной оснастке, и он иногда останавливается, склонившись над книгой. Даром что всю жизнь умело скрывал свою начитанность и образованность, ерничая и постоянно строя из себя клоуна, он, глядишь, и проговорится, упомянув имена философов и писателей-интеллектуалов. Впрочем, чаще всего в ироническом ключе.
Аллен вообще – крепкий орешек, себе не изменяет: ирония для него – способ существования, как завещал нам Кьеркегор, которого Аллен втайне боготворит, но и по нему, неугомонный, не прочь проехаться.
…Всё-то ему смешно, все-то ему кажутся жалкими (правда, в отличие от других мизантропов, он и себя не щадит). Строго говоря, это даже не мизантропия, а пристальное наблюдение за нравами: на сей раз этот пересмешник взялся не за интеллигенцию, свой извечный конек, а так называемое «мещанство», нуворишей, внезапно и неправедным путем разбогатевших и подражающих манерам высшего света.
Некто Хэл (шикарный Алек Болдуин), с виду денди, а на самом деле мошенник особо крупного размера, женившись на прелестной женщине (ее играет не кто-нибудь, а сама Кейт Бланшетт, в которой красота, талант и элегантность замешаны поровну, как в хорошем коктейле) направо и налево изменяет ей, сорит деньгами, просит подписать липовые бумаги, предварительно поднеся ей очередную баснословно дорогую цацку.
Трагедия случается, когда он решает бросить ее ради некой юной девицы. В истерическом состоянии и одержимая местью, Жасмин позвонит в ФБР, муженька тут же заметут, от ужаса он повесится в камере, а она, после обысков и отъема имущества, поедет к сестре в Сан-Франциско, в ее убогий домик (ну по сравнению с их с мужем апартаментами, нам-то и такой сойдет). Чтобы как говорится, начать жизнь сначала.
Начинать, однако, не с чего: они с сестрой – приемыши, просто Джинджер, как кажется Жасмин, человек «без амбиций», потому и пакует фрукты-овощи в магазине и встречается с шофером, но ведь и элегантная Жасмин не умеет ровным счетом ничего, кроме как принимать гостей и болтать о погоде. Она даже компьютер не в силах освоить, однако всерьез презирает простой народ, хотя сама родом из него, даром что внешность аристократическая. Как говорит ее сестра Джинджер - у Жасмин гены лучше. Внешне – да, пожалуй, величественная дама, но внутри этой дамы сидит такое заурядное, пошлое существо, что просто оторопь берет: мелкая, недалекая, малообразованная, амбициозная, подлая, эгоцентричная, пустая и пр. Не чудовище, но и не совсем человек, ни богу свечка, ни черту кочерга. Таких, понятно, несть числа, но она ведь еще и дура: предлагал же ей муженек полное обеспечение при разводе, бери денежки и беги, коль скоро ты презираешь простых людей, вкалывающих за копейки в супермаркете. А где же еще? Как говорится, мы гимназиев не кончали – так в чем ее отличие от рабочего класса?
… Тут, однако, подворачивается случай: на вечеринке Жасмин знакомится не с кем-нибудь, а с будущим конгрессменом, купившимся на ее …тряпки, остатки былой роскоши. На вас, говорит он, платье от Диор, сумка Fendi, туфли (не помню, от кого, извините, не спец). Начало знакомства, ничего себе – сразу видно, большой интеллектуал, всё расписал, как будто он не политик с этой своей Лигой плюща в анамнезе и непомерным богатством, а байер или хлыщ из низов, трепещущий перед брендами. Два сапога, в общем: выясняется, однако, что этот конкретный «сапог», изнурительно вежливый представитель американского истеблишмента (и даже, бери выше – правящего класса) ищет себе пару похлеще – когда кое-что выяснится, он безжалостно выбросит Жасмин из своей жизни.
Не родовита, из низов, врушка, экс-супруга мошенника – тут он прав, конечно, но с другой стороны, кого он искал? Респектабельную чисто внешне и сделал предложение, поговорив с нею о сумках Fendi? У него-то что в голове? Я, впрочем, таких знаю, и в Америке тоже, не говоря уже о России – всё о курортах талдычат и где съели лобстера.
Аллен часто рассказывает такого рода «житейские» истории – ну, скажем, как эта, о злоключениях элегантной как рояль и пустой как трюизм девушке Жасмин, – но за ними кроется нечто большее, чем просто хорошо рассказанная история (условие, между прочим, необходимое чтобы привлечь публику и, вопреки мнению снобов, достаточно трудновыполнимое).
Баллотирующийся от штата Калифорния будущий конгрессмен с жаром говорит о дамских сумочках; мошенник-миллионер десятилетиями обманывает финансовую систему самой могущественной страны мира, и никто этого не замечает; во всех этих вечеринках, что обожает устраивать Жасмин в пору своего процветания, не слышно ни одного живого слова; подружки Жасмин спят с ее мужем прямо у нее под носом, сладко ей улыбаясь; так называемый народ, впрочем, почти ничем не лучше.
Да нет, все же лучше: за грубоватой бесцеремонностью и дурным воспитанием кроются хоть какие-то чувства, и, как говорили раньше, мечты и надежды – эти люди не так отлакированы и тошнотворны, как те, к кому не подступиться. Хотя тоже не сахар и беспощадный Аллен не откажет себе в удовольствии и их припечатать. Может, только добрая, резкая, смешная Джинджер обнадеживает, живой человек, пожалевшая сестру, ее же и ограбившую (это Жасмин уговорила отдать весь выигрыш семьи Джинджер, инвестируя в дела своего мужа-мошенника). Отняла последнюю надежду у нищих, эти 200 тысяч долларов можно было бы пустить в дело. Жасмин при этом сестру презирает, постоянно талдыча ей, что нельзя жить в таком дерьме. Как будто бриллианты, сумочки и прочие автомобили достались ей по праву, а не случайно.
Как хороший драматург, Аллен всегда сводит концы с концами: только зритель поверил в хеппи энд, счастливое разрешение проблем Жасмин, как прямо на улице она с новоиспеченным женихом встретит бывшего мужа Джинджер, который и выложит всю правду, помянув и самоубившегося Хэла, и деньги, что эта семейка у него, считай, украла, и дело о мошенничестве и пр.
Круг замкнется – некогда брошенная родителями маленькая девочка, воспитанная приемной семьей, опять сидит на улице одна и плачет. Никчемная, инфантильная, незрелая, как пятилетний ребенок.
После вилл и кабриолетов ей предстоит стать посудомойкой. Карета обратилась в тыкву. Она, видимо, никогда не смирится с такой чудовищной переменой участи.
Как наши отставные олигархические жёны, тратящие последнее на психологов, чтобы наконец избыть гложущее тебя чувство, будто у тебя украли самое себя. Ну если бриллианты и сумки – это ты и есть, то конечно, да, украли. О том, что в анамнезе, Аллен вроде бы и не копается, он, говорю же, просто рассказывает истории. Толковать вы можете сами: единственное, где он нас подталкивает к истине, так это интонация, неизменно саркастическая.
Кого бы это ни касалось: конгрессмена, девушки из овощной лавки, светских хлыщей и прочих: его вселенная населена таким разнообразием человеческих типов,что хватит на всю жизнь. Смотри и размышляй.
фото: kinopoisk.ru
