«Римские каникулы»: Все могут короли?

Автор: Диляра Тасбулатова

Знаменитым «Римским каникулам», фильму Уильяма Уайлера, исполнилось 70 лет.

Мы немного припозднились (ну, самую малость) – если соблюдать юбилейные даты в точности, то писать об этой выдающейся картине нужно было в конце августа. Ибо именно тогда, 70 лет назад, состоялась ее премьера, а чуть позже началось победоносное шествие по всему миру.

…Как это ни смешно, в самих Штатах (притом, что и режиссер - американец, и главный герой, Грегори Пек – икона мужской красоты, родом из Голливуда) «Римские каникулы» собрали не так много средств, как предполагалось (почему, загадка), зато весь мир буквально ревел от восторга. И ревет, сами знаете, до сих пор: фильм не устаревает, постепенно превратившись в канонический, неувядаемую, как у нас любили говорить, классику, всё не утрачивая своего очарования, а грация, хрупкость и немного подростковое обаяние Одри Хэпберн, еще одного символа, после Вивьен Ли, «английского девичества», продолжает пленять воображение. Новых поколений в том числе. И не только, заметьте, мужское воображение – Хэпберн стала примером подражания для миллионов женщин, ее портреты до сих пор красуются на сумках, плакатах, громадных билбордах и пр. Поп-икона, сравнимая чуть ли не с Мэрилин.

Позже сыгравшая Наташу Ростову в неудачной западной экранизации великого русского романа, эдакой развесистой клюкве, Хэпберн, тем не менее, будто родилась по «предсказанию» Толстого: «странно тоненькая», как он описывает Наташу, черноглазая, грациозная, непосредственная, совершенно не деланная, без привкуса актерской и женской фальши, она была обречена стать звездой. Придумай человека – и он явится, в этом есть, ей-богу, что-то «мистическое». К тому же этот придуманный человек станет известен всему миру, причем въяве, в своей физической оболочке, обретя, так сказать, плоть. Хотя Толстой ничего не мог знать о будущей силе искусства движущегося изображения, при нем оно только зарождалось, - а стало быть, предполагать, что его «графинечка», воплотившись совсем в другой стране с другими традициями, «оживет», не мог не только он, но вообще никто. Как князю Андрею на первом Наташином балу ударяет в голову «вино ее прелести», так и «вино» другой прелестной девочки, родившейся на полтора века позже, буквально сметает и Грегори Пека и, считай, всю планету.

…Между тем, появление фильма, обреченного стать знаменитым, рождалось в муках: обычная голливудская самоуверенность, когда шедевр печется по лекалам, вызревая не в голове гения (как это всё же принято в Европе), а по воле всесильных продюсеров, стремящихся во что бы то ни стало просчитать успех, начала давать сбой уже на первом этапе. Сценарий, как выяснилось чуть ли не через полвека, был написан совсем не тем человеком, который обозначен в титрах (сейчас ошибку исправили), а тем, кто в то время отбывал срок по делу об «охоте на ведьм», - в наказание, что не сдал других приверженцев идей коммунизма. Звали его Далтон Трамбо – он, может, единственный, кто проявил мужество, отстаивая свои взгляды, пусть и ложные. Испуганные столь строгим вердиктом, другие «агенты Кремля» (что не совсем так, запутанная, в общем, история) как раз сдали своих коллег: Трамбо, будучи благородным человеком, не обвиняет их в этом, считая точно такими же жертвами, как и он сам. А ведь ему пришлось стать химерой, «поручиком Киже, фигуры не имеющим», уехать в Мексику и писать под чужими именами. Продолжалось это довольно долго, а в случае с «Римскими каникулами» и после его …смерти: доброе имя автора этого сценария восстановлено относительно недавно, и его вдове вручена наконец копия Оскара.

Зато, прослышав об этой темной истории, многие голливудские режиссеры не захотели связываться с проектом, опасаясь давления государства. И слава богу: лучше Уайлера с фильмом бы точно никто не справился. Он, кстати, уговорил Грегори Пека, который поначалу не хотел второстепенную роль, пребывая в тени своей прелестной визави, и он же поверил в силу обаяния Одри – эта первая картина в ее биографии, превратившая ее в звезду первой величины, стоило фильму выйти в широкий прокат. И, заодно, рождение нового типажа женщины, предвестии Твигги, девушки без выдающихся форм, невесомого эльфа, женщины-подростка балетной грации.

В общем, в конце концов пасьянс, пусть не без трудностей, сошелся так точно, как сходится довольно редко, тютелька в тютельку. Искрометный талант Уайлера, который когда-то шел к своей цели через тернии (в молодости он и продавцом работал, и кем только не), мужская харизма Пека, причем без налета парикмахерского шика Кэри Гранта или Кларка Гейбла, к тому времени уже почти пародийного; точно прописанный сюжет, к тому же снятый в естественных декорациях Вечного города (опять же по настоянию Уайлера, наотрез отказавшегося работать в павильоне) и так далее.

«Римским каникулам» способствовало и то, что нечто похожее приключилось и в реальной жизни, когда принцесса Маргарет влюбилась в военного не королевских кровей (пресса, не будь дура, как следует раздула эту историю) – то есть сказка о любви, вроде как чисто «женская», мужчины не плачут, сами понимаете, обернулась драмой и в реальности. Поразительно. Как и принцесса Анна, Маргарет отказалась, - правда, после долгих раздумий, - от возлюбленного: долг оказался превыше.

Как и в фильме – в последней сцене, где многие не могут удержаться от слез, - Анна, несчастная королева, живущая по протоколу, чуть, на долю секунды, задерживает свою ладонь в руке любимого, царственно кивнув ему: понятно, что больше они не увидятся никогда.

Сообразно классической драматургии, у них, как и у Ромео и Джульетты, есть всего сутки – на зарождение чувства, понимание, что оно неслучайно, драматично и, как это бывает с большой любовью, - обречено.

В общем, бинго: вечный сюжет, женское очарование Одри, харизма Грегори, талант Уайлера, чудо великого города, постановочный блеск, отличные второстепенные персонажи, искреннее желание всей группы работать на совесть и себе в радость (на съемках царила чудесная атмосфера) – и вуаля.

Очередной обертон вечного сюжета о зависти богов, когда влюбленным ни за что не дадут соединиться по тем или иным причинам, - конечно же, как ни крути, мифологический. И мы, простые люди, часто сталкиваемся с подобным в нашей обыденной, не звездной жизни. Сколько я такого слышала, боже ты мой… И от женщин, и, можете себе представить, от мужчин тоже.  

Ну и, разумеется, человечность: никакое, даже самое высокое положение в обществе (куда уж выше) не делает человека счастливым: все могут короли, но только по любви, как пела наша Примадонна, не может не один, не один (два раза) король.

Это и есть, если вдуматься, «традиционные ценности»: как говорят в мелодрамах, прислушивайся в первую очередь к своему сердцу. Никакой распорядок, пусть даже и королевской жизни, не заменит его биения. Звучит сентиментально-старомодно, но ведь так и есть – именно поэтому «Римские каникулы» - шедевр, как у нас говорили по поводу «Броненосца «Потемкина», «всех времен и народов».

Причем, без кавычек: снимите их сами, мысленно.    

фото: kinopoisk.ru