Радио "Стори FM"
Дмитрий Воденников: Запах сапог

Дмитрий Воденников: Запах сапог

Проснулся утром, пока ещё лежу - через открытую дверь балкона звуки не самой шумной улицы: изредка машина, птицы - и вдруг кто-то чихает. Раз, потом подальше (видимо, уже прошёл немного вперёд) второй чих, потом уже с угла - третий.

Наверное, передушился духами с утра или перенюхал дегтярных сапог.

Руки голы выше локтя,

А глаза синей, чем лед.

Едкий, душный запах дегтя,

Как загар, тебе идет.

Анна наша Андреевна Ахматова писала тут про рыбака, но должна была знать и о запахе дегтя, которым натирали солдаты свои сапоги. У Ахматовой вообще много запахов в стихах (и свежо и остро пахнут морем на блюде устрицы во льду, и сухо пахнут иммортели в разметавшейся косе; и всё хотела ощутить запах розы, хотя больше бы ей пристало класть с Морозовой поклоны и плясать с падчерицей Ирода). Но вот про дегтярный запах солдатских сапог не писала. А зря.

Если бы знала, какие люди им отметились, то непременно что-нибудь бы в «Поэме без героя» чиркнула бы.

«Верхние ноты: мандарин, бергамот, флердоранж, лимон, шалфей. Ноты сердца: роза, можжевельник, ветивер, цвет гвоздики, жасмин, иланг-иланг, кедр, корень ириса. Ноты базы: березовый дёготь, белый табак, амбра, ваниль, гелиотроп, ладан».

В 1927 году во Франции появились духи, новый запах: Cuir de Russie (Русская кожа).

К этому новому запаху имели отношения сразу две исторические личности: Коко Шанель и Великий князь Дмитрий Павлович Романов. Тот, который имел причастность к смерти Распутина, был арестован, вынужден был уехать в ссылку из России в состав действующей армии в Персию, что его, в итоге, и спасло. Когда грянула революция – он уже был для большевиков недосягаем. Из Персии Великий князь переезжает в Лондон, потом в Париж. Там и познакомился с Коко Шанель.

Это был недолгий роман (всего год), но зато яркий.

Вот она, «бутилированная сущность» романа Коко Шанель и Великого князя: «помимо ладана, можжевельника, мандарина, бергамота, розы, жасмина и иланг-иланга - ещё и дикие кавалькады, клубы светлого табака и запах сапог, натертых берёзовым дёгтем; такие носят русские солдаты».

Осенью 1920 года на курорте Биарриц за столиком в кафе три светские львицы (сама Шанель, актриса Габриель Дорзиа и певица из «Опера-комик» Марта Давелли) встречаются, чтобы поболтать о глупостях. Марта Давелли не одна, с ней Великий князь – ее любовник, кузен свергнутого царя. Великий князь немного потерт: на нем видавший виды пиджак и ботинки с трещинками.

Если верить злым мемуарам, когда великий князь отлучился (наверное, в уборную), звезда «Опера-комик» шепнула Шанель: «Если хочешь, я тебе его уступлю! Он мне дорого обходится».

Это какая-то пьеса «Бесприданница», только на новый феминистический лад.

Но на самом деле – это всё неправда. Тут вообще не было бесприданниц.

Благодаря Дмитрию Романову Коко как раз и стала легендой. В Биаррице, где осело много русской знати, Шанель была представлена самым громким фамилиям, в том числе Натали Палей и великой княгине Марии Романовой. И именно там Коко Шанель приходит в голову блестящая идея. Новая коллекция скоро покорит модный Париж: льняные платья-рубашки, яркая вышивка, длинные, опоясанные металлическим ремешком блузы. Совсем уже явный «русский след» - меховые накидки и подбитые мехом пальто.

Ну и знаменитые духи «Chanel №5», которые были созданы парфюмером-эмигрантом Эрнестом Бо, а с ним Шанель познакомил именно Дмитрий Романов.

Вот он, вот он, запах дегтя. Хотя уже никакого дегтя на башмаках великого князя и в помине не было.

Впрочем, и рыбак еще мелькнет в этом тексте.

Пока длилась эта безмятежная белоснежная любовь, Коко и Дмитрий Павлович сперва жили в Биаррице в «Отель де Пале», потом сняли (она сняла? – если вспомнить потрескавшиеся ботинки) в Мулло белую виллу «Ама Тикиа», где у самой террасы плескалось и пело лазурное море. Именно к этой террасе каждое ясное утро за любовниками приходила моторная лодка, чтобы отвезти их на дальний пустынный пляж. Там они, скрытые от всех, купались, загорали и – конечно – занимались любовью. К трем часам на лодке приплывал тот же рыбак и забирал их.

Дегтем от того рыбака, наверное, не пахло. Это же не наш, черноморский рыбак, а их, французский. Будем считать, что от него пахло рыбой и круассанами.

фото: личный архив автора

Похожие публикации