Автор: Диляра Тасбулатова
Фильму «Закон есть закон» знаменитого Кристиана Жака, комедиографа от Бога, авторству которого принадлежат такие знаменитые хиты, как «Фанфан-Тюльпан» и «Черный тюльпан», исполняется 65 лет.
Любопытно: если в двух «тюльпанах», Фанфане и Черном, снимались, как вы помните, записные красавцы, Жерар Филип и Ален Делон, символы галльского авантюризма, лихости, аристократизма и изящества, - то здесь, наоборот, два стареющих комика, Тото и Фернандель, красотой не отличавшихся. Мало того – «уродство» Фернанделя и его «лошадиная морда» постоянно обыгрывались и здесь, и в других фильмах (он, правда, не обижался, будучи комиком, а не героем-любовником), да и Тото, некогда аристократически красивый, а здесь уже немолодой, тоже себя не щадит, кося глазом и уморительно кривляясь.
Кадр из фильма "Закон есть закон"
Играют они, итальянец и француз, соответственно итальянца и француза – и на пару с режиссером и сценаристом не щадят национальных особенностей своего народа. При этом вороватый хитрован-контрабандист Тото (Джузеппе) и законник Фернандель (Фердинанд), будучи антагонистами по характеру, роду деятельности и даже национальности, испытывают друг к другу, помимо номинальной вражды, странную симпатию, несмотря на то, что один должен ловить другого. Один вечно ускользает, другой, таможенный офицер-пограничник, за ним гонится (таков зачин этой блестящей, нисколько не устаревшей комедии), пока уже Джузеппе не поймает своего антагониста на слове. Ну, когда тот обмолвится, что родился на кухне таверны, по которой проходит граница между Италией и Францией.
…И вот тут сюжет повернется настолько абсурдной стороной, будто сценарий этой блистательно искрометной комедии писал сам Гашек, не меньше. Значит, если несчастный Фердинанд родился в Италии, то есть на кухне (а в зале для посетителей уже, стало быть, Франция) он не имеет права работать таможенником, ибо закон гласит, что эту должность может занимать только лицо «титульной» национальности. Более того – он, как выяснилось, незаконно проживает на территории Франции (то есть за углом таверны, где он родился, в десяти метрах от таверны) и потому должен быть интернирован как нарушитель. Он еще оказывается и «дезертиром», потому что не воевал на стороне Италии (а воевал в это время на стороне Франции). Его брак объявляется недействительным, сам он отныне – никто и ничто, даже боевые награды у него отнимут. Джузеппе, посочувствовав своему другу-врагу, советует ему выкрутиться следующим образом - таки принять итальянское гражданство, а потом подать документы на французское. Но не тут-то было…
Вы, впрочем, сами пересмотрите – впрочем, кто постарше, думаю, фильм видели, он был знаменит, лидировал и в советском прокате (кстати, дубляж здесь отличный), но освежить впечатления не помешает, ибо такие вещи не устаревают. Как не устаревают похождения бравого солдата Швейка, изобличавшие идиотизм власти, дурацких законов, тупую жестокость, национализм и прочее, прочее.
Кадр из фильма "Закон есть закон"
Сюжет, конечно, чуть ли не бродячий: человек без паспорта уже и не человек вовсе, а нечто о двух ногах (помню, как один мужчина, которого ошибочно похоронили, потом лет двадцать доказывал, что в могиле лежит кто-то другой). Серьезный, философски таинственный и размытый до степени пугающей мистики оттенок такому странному положению вещей придал, как вы помните, Антониони - в своем лучшем фильме «Профессия: репортер», где человек специально берет на себя личину другого, уже погибшего. Но Кристиан Жак - не Антониони и потому предпочитает другую форму повествования о необъятности человеческой глупости, то бишь абсурдистскую комедию.
Заодно припечатывая французскую бюрократию, обложившую себя целым ворохом диких предписаний, одно другого смехотворнее и, что важно, не пощадив национализм французов. В фильме эта тема – превосходства французов перед всеми другими, даже перед родственными им итальянцами (тоже, как-никак, европейцами, причем с богатейшей культурой в анамнезе) – можно сказать, сквозная, несмотря на национальную принадлежность самого Кристиана Жака. Настоящего, без дураков, француза – то есть лучшей разновидности представителей этого народа, без привычного снобизма и претензий на исключительность. Не щадя и итальянцев, по французам он проезжается еще более саркастически, настолько, что бич его сатиры может показаться кое-кому даже излишним. Фильм населяет какое-то скопище идиотов, тупых бюрократов, для которых буква важнее человека: впрочем, человека как такового они не видят, его, так получается, не существует, если он не может подтвердить свое существование соответствующим документом. Как кричала андерсеновская крыса стойкому оловянному солдатику – а паспорт у тебя есть?
Кадр из фильма "Закон есть закон"
Нету, - мог бы ответить несчастный Фердинанд, - нету у меня больше паспорта, как и меня самого – нету! Я отныне – фантом, не итальянец и не француз, не ветеран и не офицер, не муж своей жены и не человек. А кто тогда? Не дает ответа.
Пока это обстоятельство «непреодолимой» силы (хотя никому не мешало ее преодолеть, было бы желание) не разъяснится блестящим парадоксом: на этикетке вина, которое верный Джузеппе хочет передать своему другу вместе с едой (потому что Фердинанд теперь обретается в горах, угрожая перестрелять своих обидчиков, целясь сверху) изображена карта местности, на которой граница между двумя странами проходит ..не по кухне (!). Стало быть, произведенный на свет Фердинанд родился-таки во Франции и потому является законным гражданином этой страны со всем полномочиями, каковые заслужил своей честной жизнью и безупречной службой, включая участие в войне, где был награжден знаками отличия за смелость и патриотизм.
Ура, господа – дилемма разрешилась самым неожиданным образом. Хотя здесь это обрело комический оттенок: лично я знаю множество людей, рожденных в СССР, а теперь не знающих, чье гражданство им полагается, такой страны, как СССР, уже ведь не существует. У многих и рабочий стаж не учитывается, если, скажем, бывшая республика не входит в какой-то союз (таможенный или как его там?). В своем роде это тоже люди-невидимки, даже если их место рождения стало страной и входит в состав СНГ. Они нигде не нужны, ни в России, ни, скажем, в Таджикистане, откуда давно уехали, опасаясь санкций и обнищания.
Кадр из фильма "Закон есть закон"
Неповоротливое законотворчество и не такие, повторюсь, номера проделывает, когда живой доказывает, что он не мертвый, а бюрократы указывают на его могилу. Такие казусы любят смаковать в желтой прессе, рассказывая о злоключениях несчастных, годами ждущих, когда признают их право на существование законодательно.
Но вернемся к фильму. Тотальный успех этой блестящей комедии, помимо сценария и режиссерских умений, обеспечили, разумеется, Тото и Фернандель, две звезды, два величайших комика в истории кино. Тото высоко ценил сам Феллини, считая его выдающимся исполнителем, «служителем муз» в старинном понимании этого слова. Фернандель, «несмотря» на внешность (на самом деле отчасти благодаря ей) стал большим актером очень быстро - еще в детстве за ним замечали дар великого простодушия и такого убойного обаяния, за которым не замечаешь его очевидной некрасивости. Недаром этот дуэт так запомнился, стал классическим, хотя оба не щадили своего происхождения: один измывался над французским бюрократизмом, другой – над хитростью и изворотливостью итальянцев. Интересно, что оба создали уже не просто типажи, но архетипы – то есть концентрированные типажи, маски: а это уже великое искусство, а не простое «кривляние». Такое удавалось очень немногим: у нас, пожалуй, троице Трус, Балбес и Бывалый, притом что Никулин пошел дальше, одолев и превзойдя свою маску (Гайдай не стал тиражировать свою находку, и троица перестала существовать – возможно, преждевременно).
Фернандель держался очень долго: во-первых, он родился весьма вовремя, в эпоху расцвета французского кино и комедии как жанра, а во-вторых, мог играть и трагедию (в эпизодах, когда его пытаются окончательно стереть и уничтожить, как личность, это заметно).
Кадр из фильма "Закон есть закон"
Ну а Тото вообще воплощает собой всю историю итальянского театра, уличного в том числе: он сам – эта история. Абсолютный гений, органичный настолько, что ему и пересаливать не нужно – все его ужимки и прыжки , разящее остроумие, преувеличенные жесты, как ни странно, - суть искусство. Балаганно-площадное и при этом великое. Зритель, между прочим, тоже не дурак, и чувствует это подспудно, где бы он ни жил, хоть на островах Зеленого Мыса, даже если не знает, где находится Италия и кто такие Пьеро и Коломбина. Тото, кстати, был весьма родовит и широко образован, что не мешало ему изображать людей из народа, обаятельных жуликов и пр.
То, что оба родились в начале прошлого столетия, тоже имеет значение: И Тото, и Фернадель, да и Кристиан Жак тоже, несли на себе печать классической культуры и традиций французского и итальянского театра. Недаром от этой с виду «немудрящей» картины получаешь удовольствие сродни удовольствию чуть ли не от «Тартюфа», хотя кино стареет быстрее театра.
«Закон есть закон», конечно, очень театрален: принципы кинематографа здесь как бы поставлены на службу театру, с его умением вовремя подать реплику, открытым комикованием, игрой навылет, блеском и отточенностью текста, ритмом и быстрой сменой настроений. Здесь – особенно: только зритель, жалея бедного Фердинанда, успокаивается, как вездесущие бюрократы подсовывают ему новую поправку к старому закону. И так полтора часа, неустанно, пока всё не разрешится весьма экзотическим способом.
В общем, таких философских комедия больше не снимают. А жаль. Пересмотрите, а кто не видел, посмотрите – ни с чем не сравнимое удовольствие.
фото: kinopoisk.ru
