Радио "Стори FM"
Прости меня, моя любовь

Прости меня, моя любовь

Автор: Дмитрий Воденников

Уже больше полувека по Мэрилин Монро люди сходят с ума – копируют, подражают. А кому подражала она? И подражала ли?

Мэрилин Монро очень хотела сыграть Грушеньку из «Братьев Карамазовых». Наверное, её привлекала сцена, когда Грушенька сидит с чистой барышней, та смотрит на неё влюблёнными восторженными глазами, щебечет: «Ах, как же я вас люблю, Аграфена Александровна!  Каждый бы пальчик вам на ручках перецеловала!» И целует, целует, не может остановиться.

И тут Грушенька (дрянь такая!), не отнимая целуемых рук, говорит после паузы: «Я ведь, наверное, тоже вам, барышня, ручку в ответ поцеловать должна?»

Чистая барышня уже чувствует, что сейчас что-то грянет. И полетят к черту все её сентиментальные бумажные розочки. Как ребёнок чувствует, что сейчас милая до этого ситуация превратится в моментальный кошмар. И пытается барышня пошутить. Но уже поздно. Грушеньку не остановить.

Она смотрит долго-долго на чистую барышню тёмным, как ноябрьское окошко, взглядом и вдруг добавляет: «Наверное, и я должна поцеловать. В ответ. А я не буду».

И это всё при свидетеле. При Алёше Карамазове. Стыд тем стыднее, тьма за окном тем гуще.

«Наглая!» – проговорила вдруг Катерина Ивановна, как бы вдруг что-то поняв, вся вспыхнула и вскочила с места. Не спеша поднялась и Грушенька. «Так я и Мите сейчас перескажу, как вы мне целовали ручку, а я-то у вас совсем нет. А уж как он будет смеяться!» – «Мерзавка, вон!» – «Ах как стыдно, барышня, ах как стыдно, это вам даже и непристойно совсем, такие слова, милая барышня». – «Вон, продажная тварь!» – завопила Катерина Ивановна. Всякая чёрточка дрожала в её совсем исказившемся лице».

Чёрточка, может быть, и дрожит. Да только Катерина Ивановна проиграла. Дружбе конец.  Грушенька встаёт, лёгкая, как пухлая кошка, и уходит.

Обожаю. Обожаю женщин из книг Достоевского. Они всегда переходят дозволенную им грань.  Что в них бунтует? Ещё не рождённые в недрах российской действительности будущие суфражистки (феминистки, по-нашему)?  

Комическая Кукшина Авдотья Никитишна – эмансипированная помещица и псевдонигилистка из «Отцов и детей» Тургенева? Будущая комиссарша из «Оптимистической трагедии» с её выстрелом в глумящегося матроса и коронным – над оседающим от выстрела мужским телом – вопросом: «Кто ещё хочет попробовать комиссарского тела?»

Не знаю. Но Мэрилин Монро очень хотела сыграть Грушеньку из «Братьев Карамазовых». Дурочка!  Ей надо было бы сыграть Настасью Филипповну из «Идиота». Довести Рогожина до безумия, сбежать от князя Мышкина из-под венца. Найти свой конец под простыней с торчащим из-под неё мраморным пальцем, и чтоб вокруг склянки со ждановской жидкостью («Дух уж больно тяжёл!», – скажет убийца Рогожин Мышкину). Но, собственно, такой конец Мэрилин Монро и нашла. 


«Мэрилин была впереди своего времени. Но сама этого не знала» 

Элла Фицджеральд


Мэрилин Монро была найдена мёртвой, с телефонной трубкой в руке, в ночь с 4 на 5 августа 1962 года, в собственном доме в лос-анджелесском районе Брентвуд по адресу: 12305, Fifth Helena Drive, Брентвуд, Калифорния. Так сухо нам сообщает Википедия. 

Около кровати была пустая упаковка от снотворных пилюль. Четырнадцать других пузырьков от лекарств и таблеток были на ночном столике. Монро не оставила никаких предсмертных записок. Тело было принято в морге для вскрытия, которое было выполнено патологоанатомом доктором Цунэтоми Ногути, после чего было объявлено, что Мэрилин Монро умерла от передозировки снотворного.

Сразу после смерти актрисы версия о передозировке широко обсуждалась в американской печати, вызвав так называемый «эффект Вертера», в результате чего сотни американцев последовали её примеру. 

«Уже написан Вертер… открыть окно – что жилы отворить», – написал задолго до рождения самой Мэрилин наш Борис Пастернак. За восемь лет до её рождения, чтоб быть уж совсем точным.  Про «эффект Вертера» Пастернак знал из истории вокруг гётевского романа в письмах. После выхода романа прокатилась по Германии (да и по всей Европе в конце XVIII века) массовая волна подражающих самоубийств. Пылкие юноши тоже второпях ускользали из жизни. Думали, что они Вертер. 

Надеялись на славу. Рассчитывали, что смерти нет.

Но Мэрилин Монро никому не подражала. Ничего не думала. Просто ей было тошно. И не было сил.

Я Мерлин, Мерлин. 
Я героиня
Самоубийства и героина.
Кому горят мои георгины?
С кем телефоны заговорили?
Кто в костюмерной скрипит лосиной?
Невыносимо.
Невыносимо, что не влюбиться,
Невыносимо без рощ осиновых.
Невыносимо самоубийство,
Но жить гораздо невыносимей! 


Так написал в своём стихотворении Андрей Вознесенский. Стихотворение называется «Монолог Мерлин Монро». У него несколько таких «монологов». Монолог битника, монолог актёра, ещё кого-то. И вот монолог Мэрилин. Там даже не Мэрилин, а сам Вознесенский как на ладони. Не удержался (тщеславие, ты самый больной цветок!) – вставил в реквием по мечте пиар-упоминание о том, что был на развороте в той же газете, где написали о смерти актрисы.

Лицо измято, глаза разорваны
(Как страшно вспомнить во «Франс Обзёрвере»
Свой снимок с мордой самоуверенной
На обороте у мёртвой Мерлин!).

Страшно вспоминать – не вспоминай. Но не может. «Старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил». Старуха Мэрилин про Вознесенского не знала, но как бы тоже благословила, сходя по скользким ступеням во тьму, цепляясь за край условной ванны (хотя умерла не там).  

По крайней мере, теперь читатели стихотворения знают, что портрет Вознесенского был опубликован во «Франс Обзёрвере». Пока вы тут в очереди за колбасой стояли!

«Она была поэтом, который, стоя на углу, читает людям стихи, в то время как толпа срывает с нее одежды. ей пришлось уступить» 

Артур Миллер

Но вернёмся к книгам, которые читала Мэрилин Монро. Есть такая фотография. Мэрилин Монро сидит на какой-то детской разноцветной спортивной металлической конструкции на пляже, смотрит в книгу. В книге – не фига, а классика модернистской литературы. Если приглядеться, то на обложке написано: Джеймс Джойс. «Улисс». С ума сойти! Даже я не мог эту книгу одолеть. А ведь я совсем не блондинка.

В общем, наша Грушенька умела читать. На книжной полке Мэрилин были в своё время замечены произведения Джона Мильтона, Гюстава Флобера и Халиля Джебрана. Среди современных классиков она особо выделяла Эрнеста Хемингуэя, Сэмюэля Беккета и Джека Керуака.

Одним из наиболее известных снимков Монро с книгой Джойса в руках стала уже упомянутая цветная фотография, сделанная Евой Арнольд. Сама фотограф признавалась впоследствии, что встреча со звездой оказалась не запланированной, а случайной, так что фото отнюдь не постановочное. Верится с трудом, ну да ладно. Типа я вышел с собачкой погулять, а сфотографировал попутно Пугачёву. Но факт остаётся фактом. Джойса Мэрилин читала. Она даже жаловалась, что воспринимать текст ей было очень сложно, и она долго возила книгу в машине, ибо ей стоило немалых усилий не утонуть в потоке сознания и дочитать «дублинский» роман до конца. Бедная девочка!

Лучше бы тебе повезло в любви.

Продажи. Рожи. Шеф ржёт, как мерин
(Я помню Мерлин.
Её глядели автомобили.
На стометровом киноэкране
В библейском небе,
Меж звёзд обильных
Над степью с крохотными рекламами
Дышала Мерлин, её любили.
Изнемогают, хотят машины.
Невыносимо), невыносимо 

Лицом в сиденьях, пропахших псиной!
Невыносимо, когда насильно,
А добровольно – невыносимей!
Невыносимо прожить, не думая.
Невыносимее – углубиться.
Где наша вера? Нас будто сдунули.
Существование – самоубийство.

Самоубийство – бороться с дрянью.
Самоубийство – мириться с ними.
Невыносимо, когда бездарен.
Когда талантлив – невыносимей.
Мы убиваем себя карьерой,
Деньгами, девками загорелыми,
Ведь нам, актёрам, жить не с потомками,
А режиссёры – одни подонки.

…Я люблю две истории, связанные с Монро. Первая, которую знают почти все, – это про вздымающуюся над уличным вентилятором юбку.

Тогда она была замужем за Джо Ди Маджио, знаменитым спортсменом. И вроде всё было хорошо. Но вот они отправляются вместе в Японию: и поклонники актрисы не дают им выйти из самолёта. «Мэрилин, Мэрилин, мы любим тебя!» – визжат по-японски они. Как их вообще пропустили на взлётную полосу? Алё, японцы, вы обалдели? Влюблённой паре приходится выбираться через багажное отделение. Фанаты окружали их тогда повсюду: слава Монро в Японии зашкаливала. А какой мужик это потерпит?

Но Монро как будто искушает судьбу. Выходит выступать перед десятком тысяч солдат в Корее. А-а-а, говорит коллективная мужская глотка. «Ты не представляешь, как мне аплодировали, как меня встречали!» – с восторгом рассказывает дурочка Настасья Филипповна своему американскому Рогожину. На что он холодно замечает, позвякивая воображаемыми склянками со ждановской жидкостью: «Почему же, представляю. Я это слышу постоянно».

В общем, он её тоже «убил». В символическом смысле, разумеется. 

Брак распался. Последней каплей стал случай на съёмочной площадке фильма «Семь лет желания». Джо пришёл туда как раз в тот момент, когда снималась знаменитая сцена – Мэрилин с разлетающейся белой юбкой над вентиляционной решёткой. 

Вокруг мужчины: гримёры, массовка. Он рассвирепел, накинулся на режиссёра с требованиями объяснений (запах самцовых разгорячённых подмышек, накачанный живот, набухшие желваки) и в гневе покинул студию. Дома был грандиозный скандал. 

Грушенька, Грушенька, где твои ручки? Кто их теперь поцелует?  Супруги прожили вместе около девяти месяцев и, признав невозможность совместной жизни, подали на развод. Ребёнок-брак родился мёртвым.

Но знаете, что самое отрадное? Не могу даже скрыть злорадства. Знаменитый спортсмен Джо Ди Маджио пережил Мэрилин на десятилетия, но ни годы, ни другие женщины (а они были, были!)  ничего не изменили в его чувстве к нашей девочке – в своем завещании он просил похоронить его рядом с Мэрилин.

Так тебе и надо! Тоскуй и после смерти, предатель.

Мы наших милых в объятиях душим.
Но отпечатываются подушки
На юных лицах, как след от шины.
Невыносимо!
Ах, мамы, мамы, зачем рождают?
Ведь знала мама – меня раздавят,
О, кинозвёздное оледененье,
Нам невозможно уединенье,
В метро, 
В троллейбусе,
В магазине,
«Приветик, вот вы!» – глядят разини.

Кстати, о разинях. Вторая моя любимая история с Монро как раз о них.

«У бедняжки Мерлин Монро секс был буквально написан на лице» 

Альфред Хичкок


Она уже, судя по всему, крепко пила. И вот однажды, приняв, как полагается, на грудь (о, эта набоковская внутренняя рифма, вы сейчас поймёте, о чём я), Мэрилин высунулась из окошка. Где уж это окошко было, мне неведомо. Не помню. Старческий маразм. Но за реальность факта – отвечаю: окошко было. И зеваки за ним. Они толпились под окнами гостиницы, где она проживала (снималась, что ли? или просто блуждала по городу, непонятно с кем?), толпились вперемешку с фотографами и журналистами. Мэрилин была в одном халатике, с бутылкой в руке.

– Вам же только одно от меня нужно? Одно? – закричала по-английски Грушенька и Настасья Филипповна в одном лице. Не было рядом ни князя Мышкина, чтоб удержать, ни Рогожина, чтоб силой оттащить от окна. Даже завалященького истерика Ипполита рядом не было.

И, распахнув халатик, под которым ничего не было, кроме легендарной капли «Шанели номер пять», американская Настя предстала перед всей толпой в чём мать родила.

А мать её родила в муках и тоске.

Так её и засняли.

Полуголую, пьяную, уходящую в расфокус.

Невыносимо, когда раздеты
Во всех афишах, во всех газетах,
Забыв, что сердце есть посерёдке,
В тебя завёртывают селёдки.
Лицо измято, глаза разорваны.
...Орёт продюсер, пирог уписывая:
«Вы просто дуся, ваш лоб – как бисерный!»
А вам известно, чем пахнет бисер?
Самоубийством!
Самоубийцы – мотоциклисты,
Самоубийцы спешат упиться.
От вспышек блицев бледны министры.
Самоубийцы, самоубийцы.
Идёт всемирная Хиросима.
Невыносимо,
Невыносимо всё ждать, чтоб грянуло.
А главное –
Необъяснимо невыносимо,
Ну, просто руки разят бензином!

Невыносимо горят на синем
Твои прощальные апельсины…
Я баба слабая. Я разве слажу?
Уж лучше – сразу!
 

На этом заканчивается стихотворение Андрея Вознесенского, которое я помню наизусть. Моя мама очень любила это стихотворение. Мамы нет уже в живых сорок лет, но сам факт остаётся для меня непреложным: если мама любила его, значит, это стихотворение хорошее. Впрочем, я и без всякой мамы знаю, что это хорошее стихотворение. Но почему она его любила?

Какая Грушенька, какая Настасья Филипповна жила в ней? О чём ты тосковала, мама? Чью руку отказалась поцеловать? Чего тебе недодали в этой жизни или додали выше крыши, если ты  – к человеку, которого уже и нет на этом свете, – в свои глупые двадцать девять лет обращалась с этим приказом, нет, с  требованием – понимания и пощады?

фото: Shutterstock/FOTODOM

Похожие публикации

  • Мистер Почти
    Мистер Почти
    Дмитрий Нагиев даже во время интервью снимается. Где же протекает его настоящая жизнь? Может, здесь, в здании милиции на окраине Москвы, где стены завешаны старыми фото с надписями «Внимание, розыск!» и где всё время оглушительно кричат: «Приготовились! Тишина! Начали!». Вот она, популярность. Получите, распишитесь. Вы ведь этого хотели?
  • Благословенный мешок проблем
    Благословенный мешок проблем
    Кто бы спорил, Бенедикт Камбербэтч – отличный актёр, но в Британии таких немало. Да, сыграл Шерлока, так их и до него было двести сорок четыре только в кино. В чём же магия двести сорок пятого Шерлока?
  • Железная красота
    Железная красота
    Шарапова ворвалась в элиту мирового тенниса в 17 лет, выиграв Уимблдон. Это мало кому удавалось до неё (по-моему, швейцарке Мартине Хингис, старшей сестре Уильямс, на пальцах пересчитать подобные случаи), но дело, конечно, совершенно не в том, что это был «рекорд».