Радио "Стори FM"
Режиссер Михаил Левитин рискнул убить маньяка в себе

Режиссер Михаил Левитин рискнул убить маньяка в себе

Моей младшей дочери Маше тринадцать лет. Она поздний ребёнок, совершенно не могу от неё оторваться, люблю её дико. И всё время думаю: надо жить, жить и жить... А ещё постоянно ловлю себя на том, что пугаюсь любого факта её жизни. Подставляю свой опыт, свои знания и начинаю страшно бояться за неё. Она учится через дорогу от дома, на Арбате. Конечно, часто гуляет по Арбату – я в ужасе! Ну а собственно, отчего ужас? А у меня в голове только одна мысль: зачем она туда идёт, всё-таки не стоит ей гулять по Арбату... Похоже на маниакальность? Я и не отрицаю...

Моя отцовская ревность – ужасающая. Я сразу начинаю лить помои на объект её рассказов. Абсолютно не зная человека, не видя его. Маша делится со мной всем. Недавно почувствовал: если я продолжу свою политику, она будет бояться со мной откровенничать.   Дал себе установку: выражаться аккуратнее. А внутри-то всё бурлит и негодует! Боюсь нашего брата, не люблю нашего брата. И себя в этом качестве тоже не люблю. Не дай бог кому-либо мужа, похожего на меня! Мужа, который не может быть строго занят своей женой, своей семьёй. Конечно, бывают исключения. Я испытываю восторг перед некоторыми мужскими типами. Они на меня совершенно не похожи. Обычно это сильные, красивые, сдержанные люди. Встретит ли дочь их? Полюбит ли она их? Какие они на самом деле?

Мир ведь стал очень грязным. Он и был нехороший, но он был в тисках, он был заорганизован, а когда дело касается моральных отношений – это, безусловно, хорошо. Невозможно позволять человеку быть скотиной и даже поощрять его к этому скотству. Ну, просто невозможно, это неправильно.

Сейчас же катастрофически изменился тип отношений, изменился тип женщины и очень изменился тип мужчины. И время ни при чём. Отношения – личное дело двух людей, но сейчас это ярмарка, большая ярмарка. И управляется во многом деньгами. Всё чаще люди покупают любовь. Ну как можно покупать любовь? И раньше было всякое. Мы были нищие, абсолютно. Бывало, нас и женщины содержали, помогали жить, и ничего плохого в этом не было. А сейчас именно покупают друг друга. Я сам люблю свободу. Но это уже не свобода, а рынок. Люди откровенно всё просчитывают. Ну как же так? Я понимаю, когда речь идёт о таланте. Талант может быть уродом, полным кошмаром. Иногда думаешь: почему она с ним? А потом понимаешь: да он же очень интересен. Её тянет к этому интересу, и заодно это условная цена её красоты. Но сейчас-то дуры продаются не за интерес, а за декорации, фальшивки.

...Я не знаю, как избавиться от своего родительского страха, от ревности, как уберечь дочь от ошибок, от жизни. Есть много вещей, которые мне ещё предстоит ей рассказать, хотя бы так защитить. Одна из них: я бы хотел, чтобы все женщины помнили – смело жертвуя собой, стоит отдаваться только талантливым людям.

фото: Владимир Вяткин/МИА "Россия сегодня"