Записала: Марина Бойкова
Певица Ирина Богушевская – о том, почему она вернулась из Узбекистана другим человеком
Ирина Богушевская
Няня моего старшего сына (ставшая как раз после нашего совместного путешествия близкой подругой) вдруг попросила у меня отпуск на две недели. Я схватилась за голову – ведь нужно же было её кем-то заменить. Спрашиваю: «Тань, а куда едешь?» – «В Среднюю Азию, с очень интересной компанией». А она увлекалась эзотерикой. Сейчас, кстати, живёт в Чикаго, практикующий рефлексотерапевт. Её хобби – семинары по личностному развитию, йоге, акупунктуре и массажам – в итоге превратилось в полноценную профессию.
И вот она продолжает: «Тот, кто нас везёт, – настоящий шаман. Собирается показать нам места силы». А у меня на тот момент мама уже много месяцев лежала в больнице с онкологией. И у неё как раз наступило улучшение, её отпустили домой. А надо сказать, что я и отец за время маминой болезни так измотались!
Хотелось из всего этого кошмара каким-то образом вынырнуть и глотнуть свежего воздуха. А тут Таня с её шаманом. И у меня вдруг озарение: «Знаешь, мне, наверное, тоже туда надо. Я попробую найти тебе замену, поговорю с папой – возьмёшь меня с собой, а?» Вот так всё и вышло. И мы полетели.
На дворе стоял 96-й год. Империя наша вроде бы уже распалась, но ещё и близко не было ощущения, что мы, наша команда из восьми человек, держим путь в чужую страну. Это воспринималось точно так же, как когда-то мы садились в Москве в рижский поезд и утром просыпались на месте, без всяких границ. Ни о каком национализме и мыслей не было.
Прилетели в Карши, дальше уже на машине добирались до гор. На место прибыли глубокой ночью. Помню, меня абсолютно ошеломили звёзды. Никогда их не забуду. Они не просто висели низко над головой, они… Знаете, бывают такие потолки в современных зданиях – созданные точно из трубочек разного диаметра и длины – похоже на орган. Так вот и там казалось, что над нашими головами – исполинский орган. Фантастическое зрелище.
Это был март. Мы очень сильно промахнулись с экипировкой, потому что рассчитывали на плюс 15–18. А в тот год весна выдалась холодная. В горах вода замерзала в лужах, даже лёгкий минус случался по ночам.
Мы встали лагерем в красивейшем ущелье… Я просыпалась, высовывала голову из палатки и видела кружащихся в небе орлов. Для меня это был тотальный экстрим!
В школьные годы наш замечательный учитель математики таскал нас класса с седьмого-восьмого в походы и на слёты КСП, так что этот опыт – костры, палатки – я успела получить. Но то была, так сказать, бета-версия, а вот в Узбекистане всё было уже по-взрослому.
Более того, наш руководитель, наш гуру Андрей, как-то сказал: «Условия у нас такие, ребята: двигаться будем в основном по ночам, потому что мы находимся с вами на территории заповедника. Это во-первых. Во-вторых, это погранзона, в-третьих, здесь месторождение оникса. И если егеря нас поймают, то будет большой штраф или нас просто арестуют и вышлют».
Так и делали: днём отдых на стоянке, а к вечеру собирались и шли по горам. Причём ночью там невероятно светло – огромная луна, звёзды... Поначалу воспринимала весь этот режим как пионерскую игру «Зарница». Как блажь нашего гуру. Народа-то вообще не было на сотни километров вокруг!
Всё так и было, пока мы в первый и последний раз не вышли засветло – и нас тут же поймали узбекские егеря! И слупили с каждого по тридцать, что ли, долларов. В те времена это были немыслимые деньги, почти всё, что у каждого из нас было. В общем, откупились мы от них и дальше уже ходить днём не рисковали.
У костра происходили всякие интересные разговоры. Надо понимать, что это было за время. В страну только-только хлынул поток эзотерической литературы: Ошо, Кастанеда. Сегодня этим уже никого не удивишь. А тогда люди на полном серьёзе не просто это читали, но и пытались прочитанное попробовать на практике, на собственной шкуре.
Был у нас там молодой человек из Белоруссии, который бегал каким-то особым бегом силы (смеётся) – прямо как олень. Но очень красиво. Была девушка, которая практиковала тай-цзи. Я впервые увидела, насколько это прекрасно и гармонично. Года через три я тоже начала плотно заниматься тай-цзи, и в определённый момент жизни меня это реально спасло.
Был персонаж, который тайком ел наши припасы, из-за чего, понятно, возникали конфликты. Но, знаете, нашему руководителю в итоге всё-таки удалось – не насильственно, а какими-то своими путями – создать из нас некий единый организм. Иначе невозможно было бы всё это пройти. И в буквальном смысле, ногами, и в плане психологическом.
Надо сказать, все были достаточно подготовленными к походу людьми, одна я – человек с инвалидностью. Травмированное плечо болело, у меня случалась аритмия, я падала в обмороки – в общем, создавала проблемы. Но ребята не роптали и для начала просто разобрали большую часть продуктов из моего рюкзака (а он весил изначально двадцать килограммов) по своим, чтобы мне легче было идти. Но даже с облегчённым грузом мне было трудно, приходилось закусывать губу.
Самое интересное началось, когда мы пошли жить в пещеры. Андрей сказал: «Ребята, мы заходим в Кап-Кутан». Это какая-то немыслимых размеров и протяжённости пещерная система. Если заблудишься – всё, останешься там навек. Слова бессильны нарисовать эти огромные, сверкающие, как кристаллы сахара, залы. Слава богу, руководитель хорошо знал тамошние лабиринты.
Мы погружались всё глубже, каждый раз разбивая стоянку в новом месте. Всего там прожили трое суток. Наши часы (мобильников ещё не было) наш гуру попросил оставить перед входом. Сказал: «Когда выйдем – заберёте». И мы попали по-настоящему в другое измерение. Абсолютно потерялись – утро сейчас или ночь? Однажды долго карабкались в один из внутренних залов, и там Андрей показал нам небольшой такой… как бы вход в колодец. Велел: «Если у кого есть медная денежка, которую не жалко, – кидайте». Мы кинули. Я слышала, как моя монетка в долгом-долгом полёте билась о стенки этого колодца. И в этом тоже было что-то такое…
Даже не знаю, с чем сравнить. Когда понимаешь, что рядом с тобой находится вход в подземный мир, в сознании тоже будто бы пробивается некий бездонный тоннель, ведущий уже в твои важные и неведомые глубины. И ты чувствуешь, как в тебе что-то меняется... Ни до, ни после я ничего подобного не испытывала.
Сразу скажу: никаких наркотиков даже близко не было. Как говорится, своей дури у всех хватало.
Помню, Андрей устроил нам такую практику: мы лежали в спальниках, а он бил в бубен, который взял с собой. Я музыкант. Я слышу, что звук этого бубна будто расслаивается: одновременно – высокие частоты, такие немножко дребезжащие, глухой какой-то тон в середине и ещё один звук – глубокий, низкий-низкий... И ты лежишь, слушаешь. И вдруг – вот реально! – летишь по этому колодцу, летишь вниз, достигаешь дна, и там дальше происходит что-то необычайное: ты встречаешь каких-то существ…
А потом там же, в пещере, однажды я… посыпалась. Мы куда-то перемещались, по какой-то стенке. Я цеплялась за выступы своей здоровой левой рукой. Но в какой-то момент подо мной посыпалась почва, ноги потеряли опору. А мы были достаточно высоко. И я абсолютно забыла, что я неполноценный человек, – и вцепилась в каменную стену двумя руками и даже, кажется, зубами и ушами. Удержалась. И прошла эту стену. И только к концу дня вдруг осознала, что у меня в голове… починился «центр управления полётом»! Всё – я нормальный, здоровый человек!..
Мы вышли из пещеры ночью, и я зажмурилась, потому что звёзды были такими фантастически яркими, что свет резал глаза. Только ради одного этого – чтобы увидеть такие звёзды – стоило провести трое суток в царстве тьмы. И финал этой истории какой-то совсем уж из сказки. Пока мы сидели в пещере, резко потеплело – как раз до плюс 15–18. Начались солнечные дни. Мы шли по горам и видели, как расцветают маленькие-маленькие горные тюльпанчики и крохотные ирисы…
Этот опыт, как я сейчас понимаю, был мне жизненно необходим. Уж не знаю, что сыграло главную роль – бубен, духовные практики, люди, орлы, звёзды, выси, глубины, – но я там себя собрала заново, перебрала и перепридумала. Перезагрузила, как сейчас говорят. Даже система моих потребностей тотально изменилась.
Помню, пошли мы смотреть какой-то невероятный природный цирк – это такое ущелье идеально круглой формы. Но не рассчитали время, и нас застигла темнота, которая падает в тех местах совершенно внезапно. Лагерь был в другом месте, пришлось ночевать, сидя у костра. А было ещё довольно прохладно. И у нас на восемь человек – только маленькая бутылочка воды и два куска чёрного хлеба.
На рассвете мы всё это богатство разделили поровну. Хочу сказать, что слаще этой воды и вкуснее этого хлеба не ела ничего в жизни. То есть теперь, конечно, если есть возможность пойти в ресторан и съесть какое-нибудь блюдо высокой кухни, я с радостью это сделаю. Но если нет ничего, кроме воды и хлеба, то и это уже счастье. В общем, мне мозги встряхнуло!.. Поэтому я очень благодарна Тане и нашему гуру Андрею, и всем, кто был в группе, и дорогому мирозданию за это незабываемое фантастическое путешествие. И за весь опыт, который теперь всегда со мной.
К слову, если бы эта компания отправилась, скажем, на Алтай или на Байкал – Андрей возил людей и туда, – я бы тоже поехала. Даже бы на Амазонку!.. Но мне достался Узбекистан. С тех пор очень хочу приехать в эту республику и уже посмотреть города – Самарканд, Бухару, Ташкент… Это же совершенно другой мир!
Кстати, раньше у меня было какое-то предубеждение против путешествий. Казалось, что любители странствий просто стараются забить впечатлениями внутреннюю пустоту. Потребляют впечатления, как все мы потребляем… вещи, допустим. А этот опыт показал, что путешествие может быть не «потребительской», а абсолютно созидательной историей.
Одно дело, когда ты всё время таскаешь за собой свои проблемы, и даже калейдоскоп впечатлений, постоянно меняющаяся перед глазами картинка ничего в тебе не меняют, ничем не наполняют. Только, может, развлекают. И совсем другое дело, скажем, та пещера, где гений того места, назовём это так, помогает тебе войти туда одним человеком, а выйти другим. Вот это – бесконечно ценная штука. Наверное, для этого люди и занимаются альпинизмом, становятся участниками рискованных экспедиций. До этой поездки мне было непонятно, зачем всё это нужно.
…Я вернулась, и буквально через девять дней не стало мамы. Улучшение оказалось иллюзорным. Вернее, её практически вылечили от онкологии, но при этом было очень изношено сердце, мама скончалась от сердечного приступа.
Я работала тогда на музыкальной FM-станции радиоведущей. Пришлось оттуда уйти, потому что я не в силах была развлекать людей. Ушла в никуда. Началось безденежье, и длилось оно несколько лет. Таня уехала в Америку, следы Андрея тоже затерялись. В общем, та случайная компания исчезла из моей жизни так же внезапно, как появилась. Но то, что я получила от той поездки, звучит во мне до сих пор. Возможно, она реально спасла мне жизнь. Ведь после неё я сама начала плотно заниматься восточными практиками и поняла: не обязательно ехать куда-то далеко для того, чтобы себя менять.
фото: pixabay.com; STOCK IMAGES/FOTODOM
