По натуре Клавдий был довольно-таки добр и простодушен, даже слишком. Недотёпа. Даже родная мать иной раз, глядя на него, говорила: «Вот человек, которого природа начала создавать, но бросила».
Напрасно он подался в императоры. Умер от отравления. Если верить в то, что, поев вредоносных грибов, можно расстаться с жизнью, а не просто стошнит. Римский император Клавдий погиб, отведав маслят. Или нет? В этом вопросе всегда существовали разночтения. Говорят, всё-таки это были белые грибы, жаренные в сметане. А сковородку с любимым кушаньем твёрдой рукой протянула императору собственная жена Агриппина, решившая, что пора бы старику и честь знать. Хотя, если вдуматься, какой уж старик, всего-то шестьдесят четыре ему исполнилось, мог бы ещё жить и жить, если бы был потвёрже волей и обращал внимание на поведение собственной жены.
Император Клавдий, как говорят, отличался в вопросах нравственности своих жён некоторой халатностью – он не следил за ними, ни за первой, прославившейся аморальным поведением Мессалиной, ни за второй, Агриппиной, которая почище первой откаблучивала. Эта с самого начала запланировала сжить старого со света, потому что хотела протолкнуть на его место своего сынишку от первого брака по имени Нерон, совершенного негодника, но симпатичного. И вот, воспользовавшись отсутствием Нарцисса, лучшего друга муженька, который всю жизнь берёг того от злых людей, выполняя функции советника и охранника, так некстати уехавшего в командировку по состоянию здоровья, Агриппина осуществила свои коварные планы. Подсунула под нос только начавшему по-человечески стареть императору сковородку грибов, до которых последний был чрезвычайно лаком. Ну и покушал. Ну и всё. Что-то мне, говорит, милая, на желудке нехорошо, пойду, говорит, удалюсь по государственным делам, отползая от стола в сторону уборной. А сам бледный, даже синий. На седьмом десятке да при гастрономических излишествах какое уж там здоровье, какой иммунитет?
Некоторые, правда, утверждали, что жена в деле отравления императора была не главная, а отравил Клавдия его доверенный повар, рассказавший тому солёный анекдот, одновременно подсовывая блюдо с шампиньонами в маринаде, сдобренное ядом. Но это ведь он не сам додумался. Какая повару польза от убийства? Есть ещё информация, что дело вообще было не в грибах, а в яде, приготовленном по рецепту знаменитой галльской отравительницы Локусты. А грибы просто под руку попались. Это могла быть любая ватрушка. Так что дело, конечно, не в меню, а в том, что при паршивом императоре и жена бывает опасней кобры, и повару неймётся. Зато уж похоронили отравленного по самому высшему разряду. Одних посмертных бюстов два десятка понаставили во всех местах, где он пьянствовал и развратничал. Земля ему пухом! Покойника спешно обожествили. Юный Нерон, сияя счастливыми глазами, произнёс на похоронах речь, написанную для него учителем Сенекой. И вот, придя домой с похорон, ехидный Сенека настрочил пасквиль на Клавдия, называющийся «Apokolokyntosis Divi Claudii» («Превращение божественного Клавдия в тыкву»). Это была игра слов «апофеоз» – «апоколокинтоз» («обожествление» – «отыквление»), чем выразил общественное мнение и личное презрение к усопшему.
