Микки Рурку, секс-символу середины восьмидесятых, исполняется 70.
Микки Рурк, которого ждало огромное будущее, по сути, сломал себе карьеру: хотя его неуёмность, чисто мужская харизма, красота (в которой ирландское бешенство оттенялось французским шармом, у него несколько кровей) выделяли его из толпы других исполнителей. Правда, эти другие, те, кто с ним начинал – Том Круз, в частности, - вели себя более рационально, осторожно и практично. Рурк же бросался во все тяжкие, потеряв буквально всё, от внешности до денег, автомобилей, особняков и пр.
В 2008-м он победоносно вернулся в кино (уже, конечно, с другим лицом, перекроенным после травм хирургами, в котором прошлого очаровашку было не узнать) сыграв в фильме «Рестлер», о котором много говорили, восхищались, премировали и пр. Гонорар, как сетовал Рурк, ушел за долги: долгие годы он пренебрегал отчислениями в счет государства и в налоговой был на плохом счету.
Два раза разводился, со второй женой дрался так, что все опасались за ее жизнь (правда, она тоже не давала ему спуску), в юности торговал наркотиками, попав в жуткую перестрелку, где едва остался жив, безбожно пил и пр. – в общем, сделал из своей жизни эдакий голливудский сюжет с бесконечными опасными драматургическими поворотами. Спасибо, что вообще остался жив. Его пристрастие к боксу – а боксером он был настоящим, мог бы и до чемпиона мира добраться – уничтожило его внешность, лицо после ужасающих травм пришлось перекраивать, и две операции прошли неудачно.
Кадр из фильма "Сердце ангела"
Прославился же он в «Девяти с половиной неделях», получив мировую известность, особенно среди прекрасной половины человечества. И хотя Эдриан Лайн, автор картины (позже замахнувшийся на «Лолиту» - и, кстати, небезуспешно) – не самый великий мыслитель современности, а всего-то эротоман от кинематографа, роль Рурка в этом фильме – несомненная удача. Он именно что секс-символ, женская романтическая греза, как некогда Брандо, мужской вариант эротического притяжения, без которого кино, в общем, не может обходиться. Ну, в иных случаях – такие актеры, в которых чувствуется и жар соблазна, и чисто мужской цинизм многоопытного обольстителя, и дух жестокого эксперимента над партнершей (непревзойденным в этом смысле был Ален Делон), и, извините, сексуальная сноровка отсылают нас к прошлому европейскому опыту с его авантюристами, первыми шпагами, дуэлянтами и пр., став мифологией и кино тоже. Традиция неизбывна – такие актеры, как Рурк, Делон, Брандо и отчасти Бандерас несут в себе этот ген, хотя уже нет ни дуэлей, ни дворцовых интриг, ни опасностей и пр. Теперь так называемые настоящие мужчины, как это делал Брандо в «Последнем танго в Париже», воюют со своими дамами в постели - для чего, согласитесь, необходимо особое притяжение, каковым Микки Рурк был наделен сверх меры, тая в себе опасность и сексуальность одновременно. Плюс, конечно, красота: не такая откровенная как у Делона, и не столь подчеркнутая как у Брандо: более мягкий вариант, чуть (ну, внешне) «припорошенный», мягкий, отчего не менее притягательный. Потому-то Рурк и прославился - благодаря именно этому, не лучшему в мире фильму.
Кстати говоря, многие значительные роли он по недомыслию упустил, отказавшись сниматься в роли боксера в «Криминальном чтиве» (которого сыграл Брюс Уиллис), и в «Человеке Дождя», отдав роль Тому Крузу, о чем потом сильно сожалел.
Кадр из фильма "Пьянь"
Зато блеснул у Алана Паркера в «Сердце ангела», выдающейся мистической картине, пронизанной духом смерти; сыграл Франциска Ассизского; в «Пьяни» - по сценарию другого голливудского алкоголика, Чарльза Буковски, презиравшего истеблишмент не меньше Рурка; а в «Городе грехов», кинокомиксе - в чудовищном саркастическом гриме, где его было не узнать.
Всего этого, конечно, маловато – может, напрасно Рурк был так помешан на боксе, который сделал его инвалидом: ведь в юности он, почувствовав свое призвание, с первого раза поступил в студию Ли Страсберга (а Николсон – с пятого) и на кино был буквально помешан.
Всему виной – трудное детство, развод родителей и бесконечные побои злобного отчима: собственно, боксом Рурк занялся, чтобы отомстить этому подонку (и, говорят, отомстил-таки, избил как следует, когда пришло время).
В своем роде он – последний из могикан, человек вне системы, слишком буйный, чтобы жить по режиму и последовательно делать карьеру. Недисциплинированный, резкий, своевольный – хотя, когда было нужно, мог взять себя в руки. Словом, то, что он дожил до семидесяти – настоящее чудо, такие, как правило, погибают гораздо раньше.
фото: SIPA/FOTODOM; kinopoisk.ru
