Милашка «Тутси»: лучшая из лучших

Автор: Диляра Тасбулатова

Одной из лучших комедий за всю историю кино (сценарий которой поначалу, как это водится, отвергали), фильму Сидни Поллака «Тутси» с Дастином Хоффманом в главной роли, исполняется 40 лет. Солидный юбилей – тем не менее фильм нисколько не устарел.

Более того – еще и приобрел, обогатившись за это время новыми смыслами: его сорокалетие как раз пришлось на эру женщин, активного феминизма (часто с перегибами, как любил говорить тов. Сталин, на местах), на эпоху нового витка борьбы за наши священные права и пр. Как говорится, XXI век – наш век, женский.

Поэтому «Тутси», с ее радикальным переодеванием, из мужчины в женщину, именно сейчас в тему: как в финале говорит (забегая немного вперед) Майкл, сняв с себя личину Дороти: когда я был женщиной, то был гораздо лучшим мужчиной, чем когда был мужчиной. Еще бы: переодевшись, бедный Майкл испытал харрасмент или, наоборот, невнимание-пренебрежение, он и в платье всё же не формат, не юная красотка с обложки; и хамство, и снисходительность, и чуть ли не рукоприкладство, и попытку изнасилования, и бесцеремонность, и чего только не. Всё на собственной шкуре: взялся, на свою беду, за гуж… Трудно быть женщиной, чего уж там – все шишки на твою голову. Как в анекдоте, когда муж, оставшись с малыми детьми и умаявшись за день со стиркой-готовкой-капризами-воплями, засыпая, совершенно изможденный, невольно думает – сейчас эта сволочь еще и приставать начнет.

…Переодевшись, как вы помните, в тетку средних лет, блестяще талантливый и при этом безработный актер по имени Майкл, неуживчивый, как многие одаренные люди, поссорившийся с кем только можно и с кем ни в коем случае нельзя, внезапно выигрывает сложный кастинг, подписав контракт на роль некой Дороти в сериале о буднях больницы. Ради, как говорит молодежь, «прикола», да и нужда заставила, сто лет как нет работы.

После чего следует череда комических ситуаций, когда Майкл превращается в Дороти и обратно, влюбляется в Джулию, свою партнершу по «больничному» сериалу, а в него, в свою очередь, папаша Джулии, пожилой фермер. Джулия же рвет с ним (с ней) отношения, опасаясь, что Дороти лесбиянка, воспылавшая к ней страстью, и пр. Ну, вы помните – сюжет нет нужды пересказывать, фильм слишком знаменит и существует во многих вариантах: с купюрами (наш ханжеский прокат в свое время подсуропил) и без оных, дублированный (весьма неплохо, кстати, тогда это еще умели делать) и с закадровым голосом Васи Горчакова или Леши Михалева.

Михалева я лично не знала, знаю его вдову, и то, что все любовно называли его Лешей, а с Васей хорошо знакома: трудно понять, кто из них лучше, оба гениально артистичны, потому-то я и советую смотреть «Тутси» с их голосами, а не дублированную версию. Слышно, как Михалев, этот «Моцарт перевода» (к сожалению, ушедший очень рано) - буквально купается в тексте, быстро-быстро проговаривая реплики, то понижая, то повышая голос и слегка мило кривляясь, изображая, как Майкл-Дороти жеманничает. Такое впечатление, что они давно дружны с Хоффманом, да и не только с ним. Южный акцент, специально приобретенный Хоффманом для этой роли в ходе сложных тренингов, Михалев воспроизводит гениально, просто упоение, а не перевод. Недаром говорили, что он делает фильмы даже лучше, чем они есть: как замечал наш первый критик Плахов, он был из той редкой породы профессионалов, кто не способен на компромисс. Не далее, как вчера, получила свою порцию неземного наслаждения, фильм давно не пересматривала, а в первый раз видела с дубляжом.

…Я недаром останавливаюсь на этих, казалось бы, незначащих подробностях – как раз потому, что они очень даже значимы: сам Хоффман долго искал тональность голоса Дороти, отказавшись от фальцета и остановившись на южном говоре (Михалев, повторюсь, актерски воспроизводит этот говор по-русски, хотя не говорит, скажем, с ростовским акцентом). Кубрик недаром запретил дублировать свои фильмы (это правило почти всегда работает, даже после его смерти), запретил даже закадровый голос, поставив прокатчиков в неудобное положение: не знаю, как в Европе или в США, но в России титры читать не любят. А ведь новая озвучка – это не только голоса, исчезает вся архитектоника фильма, звук в целом, на котором в Голливуде собаку съели, и не одну. Как смеются надо мной друзья – кому, мол, есть дело до какой-то там «архитектоники», побойся бога, я же, как Штирлиц, стою на своем: звук, спросите у Хоффмана (у Кубрика уже не спросишь), очень важен, так же как изображение, камера, монтаж, сюжет, сценарий, актеры и пр. Всё это вместе и есть режиссура. А вот неточный перевод иногда не то что смещает акценты, а переворачивает сюжет с ног на голову, такие вот дела.

В «Тутси» важен еще и ритм: и Михалев строчит как из пулемета вслед за героями, которые тоже очень быстро острят, обмениваются репликами, живут стремительно, носятся туда-сюда, по ходу дела подкалывая друг друга. Билл Мюррей, с которым Майкл делит квартиру, много сам напридумывал: вообще каждое утро в группе начиналось с ругани, какая реплика будет точнее, ругались буквально все, и прелестная Джессика Ланг тоже, но больше всех - Дастин Хоффман, человек с репутацией «невыносимого». Сидни Поллак, режиссер фильма, хватался за голову: догадал же черт сунуться в этот бедлам (поначалу он сильно сомневался, будет ли смешно, да и в принципе браться не хотел, говорил, что сюжет - растянутый анекдот, не более). Хоффман, фанатично носившийся с этой историей, не хотел примитивной комедии положений, мечтая, казалось бы, о невозможном: о комедии с элементами чуть ли не психоанализа (мужское-женское, инь-янь, извечное, понятно). На площадке никто не смеялся, ибо хитросплетения сюжета всегда имели под собой основу более серьезную, чем нестыковки, комические положения, совпадения и пр., как это было, скажем, у Фюнеса. В общем, «Тутси» - не классическая комедия, тортом в морду никому не заезжают.

Хоффман, будучи отъявленным перфекционистом, до занудства (даже почище, скажем, Николсона, который свои проблемы решает в тиши, наедине с собой) работал не только здесь в подобном режиме, изматывающем окружающих, он всю жизнь был таким. Всегда старался вживаться в роль, растворяться в ней без остатка, идти, что называется, до конца. В гриме Дороти троллил знакомых мужиков, прикидываясь женщиной, и …обижался, что они не проявляют к нему интереса (вот сволочи, думал, подавай им Джессику Ланг или Джину Дэвис, красоток хоть куда, а мне что делать?). Часами сидел на гриме, терпел в страшную жару все эти подтяжки пластырем, вставную челюсть с зубами поровнее да побелее, чем у него самого, бритье два раза ..в день (!), болезненное выщипывание бровей, которые отрастали каждый день, толстый грим, маникюр, каблуки, корсет, очки со светоотражающими линзами, накладные ресницы, неудобный лифчик, шелковые чулки и прочие наши примочки, предметы обольщения, вплоть до утягивающего белья. И всё это, думал он, для того, чтобы какое-нибудь ничтожество в брюках снизошло приобнять и пригласить на ужин.

Впрочем, результаты не замедлили сказаться: как уже упоминалось, в Дороти влюбится папаша Джулии плюс еще один престарелый ловелас, спец, как говорится, «по бабам», обожающий целоваться со всеми подряд (это который чуть Майкла не изнасиловал), но это пока еще цветочки. Ягодки пойдут уже с третьей серии ситкома про госпиталь (в фильме пародируется известный американский сериал тех лет): в Дороти влюбится вся Америка, ее портретами запестрят главные гламурные и даже «общественно-политические», вроде Time, журналы, а в фотосессии для интеллектуалов (!) примет участие никто иной, как сам Энди Уорхол.

Парень попал, в общем – контракт с ним продлевают на год, Дороти становится чуть ли не символом Америки: самостоятельная, резкая, остроумная, за словом в кармане не лезет, пусть не красавица с обложки, зато личность – в общем, эдакий заокеанский вариант нашей Фаины Раневской. Предтеча расцвета нынешнего феминизма, пример для замученных домохозяек, мужья которых, взвалив на них груз бытовухи, развлекаются на стороне.

Выйти из этого положения (а Майкл уже не может без конца всех дурить) невозможно: тебя же просто убьют, говорит его агент (в роли которого снялся сам Поллак) – за то, что ты нагло обманул всю страну. Ты приплыл, - говорит он, - Хана тебе.

И Майкл, как вы помните, прямо в живом эфире делает сеанс разоблачения, сдернув в себя парик, отклеив ресницы и заговорив своим голосом. Джулия даст ему пинка в живот, ее папаша скажет, что Майкла спасло только то, что он ни разу его не поцеловал, но в целом всё кончится хорошо, Джулия простит негодяя притворщика, и в финале они уйдут вдаль, обнявшись.

Такая вот, как вы помните, история. В которой главное даже не искрометный, невозможно прекрасный Хоффман, иронически усвоивший опыт шекспировских актеров, игравших женщин, да и современных актеров-японцев в женских ролях, а ТЕМА. Заявленная всем ходом фильма и произнесенная Майклом вслух в самом финале: я был лучшим мужчиной, когда был женщиной. Прямо как в нашей поговорке: женщины – те же мужчины, только лучше. А еще лучше, когда ты не мужчина и не женщина, то есть будучи физически тем или иным, на самом деле, духовно, так сказать, - единое целое, неразрывное. Тебе присущи черты, приписываемые мужчине (ответственность, умение зарабатывать, уверенность в себе) и в то же время другие, присущие, по традиции, женщине: сострадание, умение понять, взять на себя груз и быта, и жизни в целом, нежность, верность и пр. Я не раз упоминала слова Аверинцева, что ему была неприятна подчеркнутая мужественность, так же, как и подчеркнутая женственность: Иисус, писал Аверинцев, был на вид «женственным», вопреки силе духа.

«Тутси», хоть и в упаковке комедии (хотя исподволь нарушает жанр, как и другой фильм с переодеваниями, «В джазе только девушки») – собственно, об этом: о «женственности» в смысле полноты чувств, и о «мужественности» как о грубости этих самых чувств, порой определенных донельзя, когда человек думает нижней частью тела. «Я не давал ей обещаний, чтобы не буду встречаться с другими», - говорит Майкл об одной своей подружке. Точно такая же фраза звучит из уст режиссера ситкома по поводу Джулии – и на сей раз ранит Майкла, переживающего, что его любимая девушка терпит унижения от своего любовника-потребителя. Нам не дано предугадать, известное дело. И только натянув на себя шкуру женщины, ты постепенно прозреваешь, испытывая на себе этот, по сути, тоскливый мужской мир, когда планета вертится вокруг тебя, любимого. «Много ли думает парень о том, что у тебя на уме, переспав с тобой?» - спрашивает Джулия у Дороти.

Вот эта человечность, без агрессии и лозунгов, компанейщины и трендов, так и пронизывает этот, без сомнения, великий фильм. Помимо всего прочего демонстрирующий гениальность Хоффмана, играющего сатиру на мужской мир, нигде при этом не пересаливая, и пронизанный общей интонацией нежной горечи и сожаления о несовершенстве мира...

Оскар, однако, достался только Джессике Ланг – за роль второго плана, Хоффман ушел ни с чем, как и Сидни Поллак, которого победил Ричард Аттенборо с фильмом «Ганди», общественно, так сказать, значимым. При всем уважении и к фигуре Ганди, и к г-ну Аттенборо, и к выдающемуся актеру Бену Кингсли, сыгравшему Ганди, так называемый простой зритель предпочел «Тутси». Время показало, что прав именно он, этот самый простой, проще некуда, зритель, нутром почувствовавший сложное очарование этого фильма.

Опомнившись, «Тутси» назвали одним из лучших за всю историю кино – некоторые считают его вообще лучшим фильмом «всех времен и народов». Когда-то этот титул носил «Броненосец «Потемкин», теперь пришло время «Милашки» (так можно перевести слово «тутси»).

фото: SIPA/FOTODOM; kinopoisk.ru