Вымышленный мир «Игры престолов» имеет явные параллели с земной цивилизацией. Этого и сам автор саги Джордж Мартин не скрывает, даже подчёркивает. Местами просто настойчиво отсылая к реальной истории – войне Алой и Белой розы, к противоборству Йорков и Ланкастеров. У той же Красной свадьбы есть аналог – Чёрный ужин 1692 года, на котором сторонники юного короля Якова II истребили представителей могущественного клана Дугласов. И, конечно, у некоторых главных героев фэнтези находятся реальные прототипы. Вот и разберёмся...
Культуролог и киновед Кирилл Разлогов - о том, как цензурный контроль больших компаний вредит большим сюжетам
– По сути, большой сюжет «Игры престолов» – это история цивилизации. Это один из редких, практически единичный случай большого эпического повествования. На него был запрос и будет всегда. Просто, когда появилась «Игра престолов», никто ничего подобного делать не пытался. Считалось, что подобный охват событий невозможен. И публика не воспримет, потребности такой нет. Тут сериал и выстрелил…
Уж очень большой масштаб был задан. Масштаб противоборства между разными мирами… Между Добром и Злом в контексте истории. Причём решались эти коллизии очень свободно. В этом главная новация. Все точно подобранные сюжеты-мифологемы – истории королей и их наложниц, королевских фаворитов и так далее – рассказывались без жёсткого цензурного контроля, характерного для кино и телевидения последних лет. А компания НВО большей частью, пока шёл в эфире этот сериал, была независимой. И могла себе позволить показывать то, что другие телевизионные компании себе позволить уже не могли. Она имела одно время совершенно особый статус, много над этим работала, все понимали, что ожидаются всяческие большие безобразия, и были несказанно этим безобразиям рады. К концу сериала состоялась перепродажа и переформатирование НВО, появились более жёсткие цензурные рамки. А ведь изначально зрителей привлекло как раз то, что реальные человеческие отношения трактовались авторами с предельной внутренней свободой. Но постепенно всё это стало ослабевать, хотя и не сошло на нет окончательно. Инерция успеха была так велика, что сериал всё равно собирал огромную аудиторию.
Сила мартиновского детища, конечно, не только в этой внутренней свободе и откровенности. Авторы сериала и главный автор (Джордж Мартин) отказались от характерной и поведенческой стабильности персонажей.
Они показали, что вообще судьба может сделать с человеком. В сериале очень правильно задали исходные конфликтные ситуации: борьба за трон, за власть, слияние со своей исторической миссией. Но… есть ещё превратности судьбы. Особые выверты рока. Грандиозные ошибки. И тут может происходить всякое, или, иными словами, что угодно, что в итоге с героями и происходит.
К примеру, в финале гибель матери драконов Дейенерис (одной из главных действующих лиц эпопеи), наиболее стабильно-положительного персонажа, во всяком случае вызывающего наибольшие наши симпатии, выявила то, что она превратилась в конце в законченную злодейку.
И подобная переменчивость персонажей проходит через всё повествование. И эти метаморфозы не только не возмущали зрителей, не отвращали, а как раз таки пробуждали и усиливали интерес. Потому что никто не мог просчитать, куда же повернёт Колесо Истории – исходя из изначально заданных характеристик персонажей.
А дальше уже в ход пошли все эти сказочные персонажи, те же драконы. А уж потом – ассоциации с современным миром, некоторые придумки, что в косвенной, иносказательной форме связывали сериал с нашей современностью. С нынешними враждой и войнами.
А правда, что этот сериал сделал для популяризации политики, даже конспирологии, в широких зрительских массах едва ли не больше, чем «Карточный домик»? Коллективное народное думанье о Колесе Истории, путях цивилизации и мрачном закулисье большой политки – всё оттуда?
– Ну, «Карточный домик» я бы со счетов не списывал. Кстати, любопытно, что и «Домик» в финале тоже рухнул.
А в фантастическом мире «Игры престолов» в финале не просто скомкали, а буквально взорвали всю стройную концепцию: читалось, что авторы ведут нас к идее краха мужского начала, толкуют о превосходстве женского, даже «мамочкиного» подхода, куда более гуманного – в политике, и не только. А всё перевернулось вверх тормашками.
– Тут не превосходство одного пола над другим, а равноправие полов. По-моему, всё очень правильно и корректно. Хотя финал подобного произведения по определению не мог удовлетворить всех, но в конечном счёте не удовлетворил никого. Почему? В финале появляется демократически выбранный лидер, так сказать «Президент всего мира», правда, за исключением одного из королевств. Этакая демонстрация умения договариваться и идти на уступки. Слишком уж в лоб. Заигрались в модную политкорректность.
В сериале просто маниакальная зацикленность на выявлении бастардов: это как бы вторичное подтверждение, что «нет власти не от Бога», каждый, кто наш по крови, может прийти к финишу, если говорить современным языком. Это легитимизация власти через кровь. И тут наблюдение как бы в сторону: это же ровно как в наших, российских телешоу, где только об этой теме и толкуют: кто там у знаменитости Х ещё есть кровно близкий? А все эти истории с эксгумациями через годы после смерти известных французских политиков и певцов... Оказывается, революция в медицине, прочтение генетического кода человека ввергли людей в тотальный пересмотр этики светского поведения. Не духовное родство, а вот такое – по крови. И вновь, похоже, поднимает голову идея наследования трона из клана в клан.
– Но в финале «Игры престолов» они же пришли к демократии! Провели выборы, потому что идея наследования по крови себя изжила. Посмотрим, как справляться будут в реальности.
Многие смотрят сериал, но, согласитесь, не все. Зато практически все знают рекламный слоган, этот уже мем – «Зима близко». В буквальном переводе: «Зима наступает». Получается, проект о глобальном кризисе? О том, что грядет катастрофа... И вот он – решающий момент, почему «Игра престолов» и попала в десятку.
– С кризиса всё и начинается. «Зима близко» – это девиз рода Старков. И преодоление кризиса – это очень многогранная история, всё, что случается с отцом Старком и со Старками, все эти обращения к прошлому рода Таргариенов, обречённость одних, обречённость других… И «кризисные русла» – они расползаются по пространству сериала. Поэтому, наверно, был неизбежен соблазн посадить всех вместе за один стол в финале, устроить большой военный совет и договориться. Но тема кризиса, её поток – он всё-таки не главный.
Всё, что мы видим в сериале, очень напоминает современный мир, и одновременно всё это – большие мифологические системы. Вот «Илиада» и «Одиссея», например, произведения того же корня. Поэтому люди с разными судьбами, люди разных поколений и переживаний находят в сериале что-то близкое…
Это тот привлекательный образ далёкого мира, в который хочется уйти с головой. И образ, который говорит о многом…
Вот в бедных странах людям хочется жить в мире богатых. В тоталитарном социуме популярен мир абсолютной свободы – фантастика советская, например. А миллионы наших современников в воображении своём живут в Вестеросе. Что их там привлекает? Мой вариант: страсти, яростное проживание героями своей жизни. В том числе страсть к власти…
Вот, например, был Советский Союз и страны народной демократии, которые делали вид, что нас очень любят. А мы делали вид, что верим им. А потом всё изменилось и выяснилось, что меньше всего нас любили именно те европейские страны, что были частью СССР. Вот такая у нас была «Игра престолов», и в том – своя правда. Свой Большой Сюжет.
А вот ещё за что лично я ценю и люблю этот сериал. Он дал мне способ коммуникации со школьной, вообще молодой аудиторией. Мои возможности как учёного, лектора, преподавателя определённо сузились бы, если бы не было «Игры престолов».
фото: AMEDIATEKA; VOSTOCK PHOTO
