Украина стала еще одной страной, где президентом будет деятель культуры. Шоумен и комик Владимир Зеленский уверенно победил на выборах – и теперь он пополнит список тех представителей творческой элиты, кто смог забраться на вершину власти.
Хрестоматийный пример, упоминаемый много раз – это два президента: Рейган в США и Гавел в Чехословакии. Но было много и других деятелей культуры, которые становились важными чиновниками и крупными политическими фигурами – например, у нас, в советскую эпоху.
Сразу после революции к новым правителям удачно пристроились футуристы, авангардисты и другие представители так называемого “левого искусства” – пожалуй, это вообще был один из первых в истории примеров того, как деятели культуры становятся реальной властью. Не то, чтобы советские чиновники любили авангардизм – просто другие художники с большевиками сотрудничать не захотели.
И вот автор "Черного квадрата" Казимир Малевич и конструктивист Владимир Татлин заняли руководящие должности в структурах наркомата просвещения, Владимир Кандинский стал вице-президентом Российской Академии художественных наук, а Всеволод Мейерхольд одним из первых получил редкий тогда титул "Народный артист" - и кучу разных званий: почетного красноармейца Московского гарнизона, почетного краснофлотца, почетного шахтера.
Авангардисты сидели на денежных потоках и, конечно, в первую очередь обеспечивали себя. Особенно широко развернулся Татлин. Он получал финансирование на все новые проекты - безмоторный воздушный велосипед, деревянные сани новой конструкции, суперпечка (Татлин обещал, что она будет давать огонь почти без дров). За превращением представителей левого искусства в важных чиновников ревниво следили другие мастера культуры – и писали жалобы в ЦК: “Стоящие у власти футуристы беспощадно подавляют все остальные течения в искусстве, создавая себе материально-привилегированное положение”.
Затем футуризм советским вождям надоел, и они вернулись к классике. Наступила очередь реалистов - тех, кто принял новую власть. Главным советником Сталина по культуре стал Максим Горький, а затем взошла звезда и Михаила Шолохова. Сталин похвалил его роман о коллективизации – "Поднятую целину” – и велел включить писателя в список первых лауреатов Сталинской премии.
Шолохову прощали многое – например, пьянство. В худшем случае на приеме в Кремле Сталин мог его публично пожурить: "Говорят, много пьете, товарищ Шолохов?" И чувствуя благосклонность вождя, писатель настолько осмелел, что сделал своей любовницей жену наркома НКВД Николая Ежова - того самого наркома, из имени которого народ сделал слово “ежовщина”, название эпохи страшных репрессий.
Ежов получил прослушку о встречах Шолохова с его женой в одной из московских гостиниц, и хлестал жену по лицу этими страницами – но Шолохову все сошло с рук. Сталин как раз в это время сделал писателя депутатом Верховного Совета СССР, и Шолохов также стал одним из руководителей Союза писателей.
Близость к вождям позволяла счастливчикам многое – даже весьма рискованные шутки. Как-то Сталин сидел за столом с Горьким и другими писателями – и бросил кокетливую фразу: "Я в литературе не разбираюсь, я в литературе человек отсталый". Кто-то тут же решил пошутить "Выпьем за Отсталина! " Сталин покривился – но все обошлось... Забавные ситуации возникали, когда мастера культуры начинали меряться своим административным ресурсом. Когда Александр Твардовский написал поэму "Теркин на том свете", в ЦК пожаловались Мариетта Шагинян и Алексей Сурков, секретарь Союза писателей - они назвали это "антисоветским выпадом". К ним присоединился Константин Симонов, который заявил, что "загроббюро" – это намек на Политбюро.
Но Твардовского просто так, голыми руками, было не взять. Он задействовал свой ресурс, пробился к Хрущеву - и лично прочитал ему поэму. В итоге "Теркин на том свете" был одобрен и опубликован. Говорят, Твардовский какое-то время был просто в эйфории, и коллеги о нем тогда рассказывали: “Как выпьет, сразу начинает приставать к таксистам – знают ли они “Теркина” или нет”.
Близость к власти сулила различные привилегии, госзаказы и другие успехи в творческой карьере. Но для этого прежде всего надо было понравиться кому-нибудь из советских вождей - это могло принести внеочередной титул или награду.
Известна история о том, как Сталину попался журнал "Огонек" с фотографией Сергея Бондарчука: Сталин зачеркнул слова "Народный артист РСФСР", написал "Народный артист СССР" – и поставил свою подпись. Так вопрос моментально был решен, а Бондарчук позже стал депутатом Верховного Совета и главой Союза кинематографистов.
И совершенно особенным способом власть наградила Николая Черкасова, которого называли "актером Сталина". Ему особенно охотно поручали роли знаменитых людей: Горького, Маяковского, Мичурина, Мусоргского, карикатурного Рузвельта – президент США говорил языком газеты "Правда", ругал Британию и призывал дружить с СССР. С таким богатым списком правильных ролей Черкасов, как и следовало ожидать, тоже был сделан одним из видных представителей советской номенклатуры. Его назначили депутатом Верховного Совета и председателем Ленинградского отделения Союза театральных деятелей.
Но главная награда пришла к нему после роли Александра Невского. Черкасов так вошел в этот образ, что никак не хотел разгримироваться и возвращался после съемок на “Мосфильм” в одеянии новгородского князя - а когда охранники требовали пропуск, он выхватывал из ножен меч и кричал: "Дорогу, подлый кнехт, или мой меч – твоя голова с плеч!" И мужественный князь так понравился Сталину, что тот принял беспрецедентное решение – на учрежденном ордене Александра Невского он велел изобразить именно Черкасова, хотя художники, специалисты по исторической реконструкции, рисовали князя по-другому.
