Опоздал. Однокурсницы уже неистовствовали в танце, я искал вход.
- Где здесь клуб такой-то? - как бы спросил я.
- Там, дедушка, где очередь, - как бы ответил мне молодой человек.
Встал в очередь, закурил, проверил в порядке ли шкалик водки, который я предусмотрительно поместил в ботинок (хороши говнодавы). Секьюрити проверил паспорт, измерил температуру - я был как лед, пропустил. Три секунды мялся я перед дверью, размышляя о том, надо ли оно мне это или лучше развернуться и сначала пешком, потом на метро, потом на МЦК, на трамвае - и на диван разгадывать сканворды. Но, в конце концов, мне почти 26, то есть почти 30, а я ни разу толком не плясал. Я боюсь людей младше меня, не понимаю их, а надо бы понимать. Надо уже молодиться, гнаться за временем, быть в тренде, быть «трушным», узнавать новое. В общем, вошел, твердя для уверенности модные слова: “Кул! Лол! Кек!”.
Протиснулся сквозь толпу, повесил пуховик на вешалку, размялся. Увидел вдалеке своих. Однокурсницы иронично пританцовывали, изредка посматривая по сторонам. Глаза их, как и мои, были полны ужаса. Нырнул, доплыл до них, встал в круг. Потихоньку начал танцевать мизинцами, потом подключились остальные пальцы, корпус начал покачиваться. Ногой - топ-топ. Другой - топ-топ. Руки болтаются. Музыка бьёт, ничего не слышно, хочется плакать. Никак не получалось танцевать нормально, как молодые люди вокруг, всё только с каким-то прищуром, с полуулыбочкой, мол, это не я танцую, кек.
Через три минуты устали, вышли покурить.
- Эх, зря я зашла в вареничную перед этим!
- А с чем вареники были?
- С картошкой, с капустой!
- Не хотите водки? У меня бутылка в ботинке!
Так разговаривают у клубов люди, родившиеся в девяностые.
Вернулись внутрь, отчаялись вконец, танцевали до утра. Иногда включали Бритни Спирс или там Бьёнсе, или Майкла Джексона, изредка звучали композиции Валерия Меладзе, Дмитрия Маликова и Леонида Агутина. Это была наша музыка, музыка до Моргенштерна и Тик-Тока, музыка до киберфеминизма и фразы «я не в ресурсе». Это напоминало школьную дискотеку, и мы, как взбесившиеся училки, отплясывали страстно, как в последний раз. Школота смотрела с восхищением, все стремились к нам в кружок, и мы одобрительно, по-отечески всех пускали. Так соединились два поколения, между которыми бездна. Миллениалы (мы) слились в безумном танце с зумерами (они), музыка нас связала, нас не догонят, только небо, только ветер, только старость впереди.
Утром ехал домой на метро, МЦК и трамвае, зубрил новые слова:
ВАЙБ - ну как бы атмосфера, ореол, ощущение. «У тебя вайб Анатолия Вассермана», «словили общий вайб», «мрачный вайб».
МУД - ну, тут понятно. «У меня не тот муд сейчас», «зарядись моим мудом», «если мой муд изменится, я отведаю этих свежих французских булочек».
ФЭНСИ - круто, классно, превосходно. «Пойдем в фэнси Пятерочку, эта Пятерочка не фэнси».
БИГСПУН - человек, который обнимает, засыпая.
ЛИТЛСПУН - человек, которого обнимают, засыпая.
Если на первом ТИНДЕРДЕЙТЕ (свидании) вас спрашивают Бигспун вы или Литлспун, это еще не повод кричать о помощи и убегать, размахивая руками.
ЙЕП, ЙАС, ЯС - да.
- Ты любишь меня?
- Йеп!
- Выходи за меня!
- Йас!
КРИНЖ - испанский стыд. «Этот текст достаточно кринжовый», «Ну ты кринжанул, конечно», «как-то это кринжевато».
КРАШ - тот, в кого вы втрескались/влюбились по уши.
- Ты мой краш!
- Ах так! Вот тебе поджопник!
РОФЛ - истеричный смех. «Я так рофлю от этой шутки ахаха», «Мы чиллили, флексили, рофлили, потом нам было кринжово».
ЧИЛЛИТЬ - отдыхать.
ФЛЕКСИТЬ - выпендриваться, хвастаться. «Нафлексившись вдоволь, он сел в бричку и ливнулся прочь».
ЛИВНУТЬСЯ - от английского leave - покидать.
Чувствуя себя топчиком и вери хат, я доехал до дома. Уже рассвело, последние зимние дни, скоро весна, лето, скоро и пенсия. «Страшно, очень страшно. Мы не знаем, что это такое, если б мы знали, что это такое, мы не знаем, что это такое», - как сказала одна женщина в репортаже о нашествии снежных блох в Тульской области.
фото: личный архив автора
