Уже боюсь сосчитать, сколько лет тому назад… В общем, сколько-то лет тому назад, в таком же блаженном и тревожном июне, как и сейчас, я заканчивал среднюю школу. Я сдавал выпускные экзамены.
В тот день у меня было довольно приличное настроение, потому что вчера я каким-то образом сдал экзамен по физике. На твердую тройку! Ура, ура!
Было это так. Я подошел к столу, вдохнул полную грудь пыльного школьного воздуха и обреченно вытянул полоску бумаги, одну из множества. Я, заранее впадая в тоску, прочитал, что на ней было написано. Ничего для меня хорошего там написано не было, а было там написано нечто, хотя вроде бы и на русском языке, но при этом заведомо не понятное.
Учительница физики Эльвира Васильевна относилась ко мне почему-то хорошо – не знаю даже, почему. Поэтому в ответ на мое бессмысленное лепетанье с употреблением слов, значений которых я не знал, она важно и согласно кивала головой – правильно, мол, молодец. Но в глаза она мне не смотрела, видимо, боясь то ли рассмеяться, то ли расплакаться.
В какой-то момент она сказала: «Ну, с этим мы разобрались». (Ага, разобрались…) «Давай теперь второй вопрос».
Второй вопрос был практический. Мне - в соответствии с условиями вытянутого билета - было предложено из груды проводков, винтиков и каких-то деталей, названий которых я не знал тогда, не знаю и теперь, собрать детекторный приемник. Ничего себе!
Окинув трагическим взором этот материально-технический хаос, я вздохнул и в каком-то идиотическом вдохновении принялся что-то с чем-то соединять и что-то к чему-то привинчивать.
И - надо же! Получилось! Бесспорным, хотя и единственным доказательством моей технической гениальности мне показалось тогда то обстоятельство, что лишних деталей не осталось, все пошли в дело.
«Я собрал!» - торжествующе сказал я на весь класс. «Молодец! Правильно!» - как-то неестественно громко сказала Эльвира Васильевна, бегло окинув взором результат моих вдохновенных трудов.
Мне бы, дураку, на этих лаврах и почить, но мне зачем-то приспичило закрепить и углубить свой триумф. И я, напялив на себя наушники и вертя в разные стороны какие-то привинченные сбоку колесики, стал пристально вслушиваться в шорохи и голоса бескрайней Вселенной. Но мертвая обидная тишина была мне категорическим ответом.
«Только я почему-то ничего не слышу», - сказал я, уже что-то подозревая, но уже не в силах остановиться.
Тут следует заметить, что кроме Эльвиры Васильевны в классе находились еще двое учителей, но из других классов. Они были как бы «экзаменационной комиссией», и считалось, что они тоже вправе как-то повлиять на результат.
Услышав мои слова, бедная Эльвира Васильевна прямо на глазах пошла пунцовыми пятнами, потом стремительно подскочила ко мне и яростно, хотя и почти беззвучно не прошептала даже, а как-то просвистела: «Немедленно разбери!»
К моей чести, я все сразу же понял и действительно сноровисто развинтил плод моих созидательных усилий.
Все это было вчера. А сегодня я сидел за столом и делал вид, что учу алгебру с геометрией. А сам смотрел в окно, за которым, как и сейчас, мела вдоль по улице тополиная метелица.
«Надо бы написать повесть», - почему-то вдруг, вне всякой видимой связи подумалось мне.
Видимо потому мне это подумалось, что на днях из почтового ящика я вынул очередной номер журнала «Юность» - отрады моих тогдашних мыслей, чувствований и устремлений.
Эта жадно, от корки до корки читаемая «Юность» была тогда для меня, - не долго, к счастью, - и школой жизни, и школой стиля, и даже школой свободы. Свободы, разумеется, тщательно дозированной, но тогда хватало и этого.
Это почти лихорадочное увлечение было не очень долгим, но очень сильным и очень соблазнительным. И как же хотелось написать повесть. Какую-нибудь такую! Как в «Юности».
«Повесть хорошо бы написать, - думал я. – Уже и название есть. Называться она будет «Неделя тополиного пуха», правда здорово?»
Ну, а как еще! «Юность» же! Там все повести примерно так и назывались. Какое еще могло быть в ту пору название для «молодежной» повести, - в меру лирической, в меру иронической, в меру туманной. И что за беда, если ни о сюжете, ни о характерах этой гипотетической повести я даже и не пытался задуматься. Да и зачем все это, если название уже есть!
фото: личный архив автора