Основано на реальных событиях
Заголовок может сбить с толку. Вы, небось, подумали, что речь пойдет о микроорганизмах, которые заводятся под мышкой человека, если не соблюдать гигиену. Если вас это интересует – вам не сюда. Речь пойдет о самой натуральной живой мышке, под властью и по воле которой я прожил последние три недели.
Признаюсь как на духу: сам я ее не видел. В последний раз мышки навещали маленький шкафчик под раковиной года два назад. И тоже инкогнито. Их визиты зафиксировала жена по естественным следам. Жрать там было решительно нечего. Хулиганы действовали по принципу: «Не поживиться, так хоть поднасрать!».
Жена мышей не любит. Не то чтобы боится, но не любит - и все. Не желает терпеть их визиты и требует расправы. Я, напротив, испытываю к ним некое подобие сострадания, но побаиваюсь, хотя ничего плохого они мне за долгую жизнь не сделали.
Но несколько больше я побаиваюсь своей жены, женщины деликатной, но способной как-то методично выклевывать печень и отравлять жизнь, если ее просьба не выполняется сразу.
Подвергать свою жизнь даже деликатной травле мне не хотелось. Пришлось травить несчастное существо. О том, что оно в единственном числе, опять-таки можно было легко догадаться по едва различимым остаткам жизнедеятельности, что обнаруживались по утрам.
Я поплелся в кладовку, функции которой выполняет гараж. Извлек пакетик «Зоокумарина» и подсыпал несколько красных горошин в облюбованный ею шкафчик. При этом чувствовал себя виноватым, а мышку – безвинной жертвой.
Утром горошины исчезли. Я перечитал инструкцию и вспомнил, что быстро эти древние грызуны не погибают. У них луженые желудки, мне бы такой. Надо дня три-четыре кормить этой лакомой для них гадостью, и тогда они погибнут. Точнее – мумифицируются.
Что ж, курс отравления, как и лечения, должен соблюдаться. По себе знаю. Стоит пару дней не допить лекарство, предписанное врачом на месяц, как результат не достигается. И ты с горечью понимаешь: винить надо себя. Ведь еще два дня, и болезнь как рукой сняло бы. А она никуда не делась. И врачу в этом не признаешься: стыдно. Не ему же за тебя стыдиться? Или за себя? Он-то в чем виноват?
Словом, на следующее утро горошин не оказалось. Мышка съела их подчистую. Я подсыпал еще. Не поскупился.
Утро второе. Съела не все, но съела. Лишнее доказательство, что одна. И аппетит снижается. Возможно, предсмертное пиршество. Я подсыпал еще и добавил крошечный ломтик сыра из гуманных соображений. Завтра у нее последний день перед жестокой мумификацией. Чем она хуже осужденных в Америке на электрический стул, которым положен последний вкусный ужин.
День третий, утро. Она сожрала все. И «Зоокумарин» и сыр». Я испытал смешанные чувства. Либо аппетит перед смертью усилился, либо она уже не одинока, и товарки сбежались на дружеский пир, что настораживает. Но жена развеяли сомнения. Обратила внимание на следы жизнедеятельности. Аргумент неопровержимый: мышка по-прежнему живет и питается одна.
Я добросовестно кормил ее, как кормят любимых рыбок или собачек, еще неделю. С тем же успехом. В ответ на недоуменные взгляды терпеливой, как никогда, супруги виновато улыбался.
«Ты бы котлетки пожарил, картошечки и водички бы ставил на ночь. Она столько ест, что ее, бедную, наверно жажда мучит. Нельзя же всухомятку», - съязвила спутница жизни, знающая толк в кулинарии.
Это был плохой признак. Я еще раз перечитал упаковку.
- Вот черт! Просрочено! Аж на два месяца. То-то я смотрю - не берет! – воскликнул я торжествующе, поглядев на спутницу жизни. Так радуется ученый, внезапно получивший результат, над которым бился годами.
Открытие побудило к немедленным действиям. Я помчался в большой хозяйственный супермаркет, где приобрел свежий «Зоокумарин». Был порыв купить и другую отраву, но я предостерег себя от опрометчивой траты денег. Рассудил здраво. Если мышка привыкла к этой еде, зачем сбивать ее с диеты и вносить смуту в ее представление о вкусной и здоровой пище. Я ехал домой с гордостью за свое коварство.
Всю следующую неделю моя «подруга» кайфовала как никогда прежде. Свежий продукт так пришелся ей по вкусу, что она питалась им с какой-то нечеловеческой рачительностью. Точнее, именно с человеческой. Ну кто, скажите, будет поедать всю порцию, не будучи уверенным, что завтра покормят. А она, умница, словно все понимала. Поэтому каждый раз из десяти отсчитанных мною горошин съедала ровно пять. Я добавлял пять с теми же последствиями.
Жена уже не сердилась и не надеялась. Она издевалась надо мной и расточала язвительность с таким удовольствием, что в какой-то момент я подумал: а зачем ее этого удовольствия лишать? Пусть себе тешится. Мне утром мышку покормить ничего не стоит, а близкому человеку есть на ком оттачивать свой юмористический дар.
Но шутки шутками, а я таки завелся. Небеспочвенное подозрение посетило меня. Точнее, догадка, основанная на знании жизни. Нет, не мышиной. Нашей, повседневной, полной примерами человеческих слабостей и корысти.
У нас в стране, как и во всех других странах, воруют. Но у нас воруют феерически. Воруют, беря и давая взятки. Воруют со складов, с улиц, с витрин, с банковских карт, у авторов произведений, у космических корпораций, у собственных начальников, из сейфов, из карманов, из бюджета… Чего и откуда только не крадут! Так где основания исключать, что из мышиной отравы не сперли ядовитую составляющую?! Не представляю, что там могли оставить, но что-то соблазнительное для грызунов, чтобы потребитель не заподозрил некачественный продукт.
Вы скажете, дикая мысль. Вы скажете, охота за мышкой и ядовитые шутки жены свели меня с ума. Я так не думаю.
И услышал я голоса откуда-то сверху:
«Жрут? Какие претензии?
Много и долго жрут и не дохнут? Откуда вы знаете, что не дохнут? Не видели мышиных мумий? Ну, и что? Вы и мумии фараонов вряд ли видели. Но не станете же утверждать, что их нет.
Не нравится наша отрава? Купите другую. Нашей нельзя кормить так долго. Вот если вас две недели кормить одним и тем же, вы, небось, не помрете, а двинетесь на поиски разнообразия. А мыши не так капризны. Что понравилось, то могут и до смерти хрумкать. До естественной. А к яду иммунитет вырабатывают.
И как вы можете утверждать, что у вас всего одна мышка? По остаткам жизнедеятельности? Вам в голову не приходило, что одна мышка, нажравшись, уносила корм в норку для своих детенышей? Поэтому и говна мало.
Яд варфарин из продукта крадем? На кой черт нам варфарин? Кому его продашь? С тех пор как, по слухам, этим ядом Сталина травили, потребность в нем только для потравы всяких вредных зверушек. Для людей другие отравы придумали. Кстати, тоже не всегда действуют, как приказано. Только претензии предъявлять затруднительно. Поди, попробуй, предъяви! Тебе такое предъявят… «
Я проснулся и стал обдумывать то, что вещали мне голоса. Нет, не убедили. Потому что воруют у нас порой не для чего-то, а потому что не могут не воровать. Инстинкт, выработанный столетиями.
Короче, поехал я в тот же супермаркет и купил клетку-ловушку. Поставил ее в шкафчик под мойку. А в качестве приманки подсунул реабилитированный голосами свыше «Зоокумарин». На следующее утро клетка-ловушка мышку не поймала. Корм нетронут. И так три дня уже. То ли почуяла что неладное? То ли обиделась, что погубить ее хотел, и ушла? То ли назло мне мумифицировалась, дождавшись, когда я пятьсот рублей на ловушку грохну?
Утром встал и думаю: все-таки жаль, что с мышкой я лично не познакомился. Но если жива, потому что яду не доложили, то я даже рад. В кои-то веки воровство хоть кому-то, кроме жуликов, принесло пользу.
