В Лондоне решили усовершенствовать несколько исторических памятников – так, чтобы они заговорили. Например, Ахиллу, установленному в Гайд-парке, поручили произносить речи голосом актера Доминика Уэста, главного героя фильма "300 спартанцев". Озвучить решили и Шерлока Холмса, стоящего на Бейкер-стрит.
Но говорящие памятники появились задолго до того, как технический прогресс позволил вставлять в них проигрывающие устройства и микрофоны. Еще в средние века были придуманы способы, чтобы заставить камень говорить - и целый букет таких говорящих памятников можно увидеть в Риме.
Самый известный называется Пасквино. Этот обломок античной скульптуры, предположительно Менелая с умирающим Партоклом, был найден в 1501 году, и его установили на одной из улиц Рима. По легенде, кусок Менелая (или Партокла?) получил свое нынешнее название от имени жившего рядом портного Пасквино, который любил рассказывать соседям об интригах в Ватикане: портной обслуживал папский двор и насмотрелся там всякого.
Соседи собирались у него в мастерской и соревновались в анекдотах и стихах, высмеивающих власть. После смерти портного они стали собираться возле статуи, писать на ней язвительные надписи – отсюда и произошло слово "пасквиль".
В XVII веке Пасквино прославился своими памфлетами против папы римского Урбана VIII, из знатного итальянского семейства Барберини, который грабил античные памятники и тащил все в Ватикан. На статуе Пасквино в ответ появилась малоприятная для папы шутка: “Quod non fecerunt barbari, fecerunt Barberini” (“Что не сделали варвары, сделали Барберини”).
А когда полтора века спустя спустя итальянские города стал грабить Наполеон Бонапарт – досталось и ему. На Паскуине написали: “Неужели все французы – воры?” Ответ Бонапарту явно не понравился бы (если бы ему рассказали): “Не все, но значительная часть” (“bona parte” по-итальянски).
Между тем на Капитолии появилась другая говорящая скульптура – античная фигура то ли Тибра, то ли Нептуна. Местные жители не стали долго гадать, кто это точно – и дали скульптуре свое прозвище: Марфорио.
Вскоре Пасквино и Марфорио начали говорить друг с другом. Когда в конце XVI века в Риме произошло стремительное возвышение дамы, которая с помощью интриг пробилась в верха из семьи простой прачки, на Марфорио появилась надпись: “Эй, Пасквино, почему твоя рубашка такая грязная?” Пасквино ответил: “А что я могу сделать? Моя прачка стала принцессой!”
А кроме говорящих статуй есть еще и говорящие здания: их как бы заставляли говорить архитекторы - так они издевались друг над другом. Самая знаменитая такая история - это разборки между двумя знаменитыми архитекторами и скульпторами XVII века – Франческо Борромини и Джованни Бернини. Они отчаянно боролись за выгодные заказы Ватикана и обливали друг друга грязью как только могли.
Архитекторы просто ненавидели друг друга, и дело доходило до шпионажа, до кражи чертежей. Например, Бернини построил фонтан по заказу папы Иннокентия Х. Борромини произвел расчеты и установил, что в конструкции серьезная ошибка, и вода не потечет. Бернини, узнав об этих заявлениях своего соперника, подослал к нему в мастерскую шпиона, который выкрал расчеты - и он подправил свой фонтан. Но при этом Бернини устроил так, что в момент торжественного открытия в первые секунды вода действительно не полилась. Папа Иннокентий нахмурился, Борромини уже торжествовал – и в этот момент фонтан забил в полную мощь.
И вот в свою знаменитую вражду архитекторы вовлекли здания, которые они строили. Бернини жил в здании возле площади Испании. Борромини сооружал дворец на другой стороне улицы - и вот на стене дворца, напротив окон соперника, он поместил изображение ослиных ушей. Это была насмешка над неудачным проектом Бернини - он пристроил к античному Пантеону в центре Рима две неуклюжие башни, которые в народе сразу прозвали “ослиными ушами”.
Немало насмешек вызвал и другой проект Бернини - “Цыпленок Минервы”. Цыпленком римляне обозвали слона, сделанного по эскизу Бернини. В честь богини мудрости Минервы на спине слона установили обелиск, вывезенный из древнего Египта - и слон Бернини действительно давал повод для насмешек. Слон наводил на мысль, что знаменитый скульптор не очень хорошо знал анатомию: хобот слишком длинный, а на задних ногах - суставы, как у лошади, чтобы скакать, хотя на самом деле у слонов ноги гнутся в коленях, как у человека.
Над ошибками и неудачами Бернини издевались как могли - но и он не оставался в долгу. Он построил на площади Навона “Фонтан четырех рек” - скульптуры изображали Нил, Ганг, Дунай и Ла-Плату. И вот Бернини сделал так, что речной бог Ла-Платы в отличие от других как бы сжался в испуге - и при этом он смотрит туда, где по соседству начиналось строительство гигантской базилики Святой Агнессы.
Городской фольклор объяснял это так: бог Ла-Платы не верит в прочность базилики и боится, что на него обрушится фасад, который поручили спроектировать Борромини.
А в современную эпоху своего рода говорящим памятником сделали древний Колизей. Гигантский амфитеатр I века нашей эры сегодня как бы призывает местных жителей и туристов вспомнить о жестокой несправедливости нашего времени – о смертной казни. Колизей для этой акции выбран потому, что именно там ежедневно погибали рабы - перед многочисленными зрителями их травили дикими зверями.
В средние века, когда разрушенный варварами Рим превратился в какую-то деревню, где коровы бродили среди обломков непонятных древних зданий, итальянцы забыли, для чего собственно предназначался Колизей. Одни говорили, что это был храм бога Солнца. Другие считали, что это был дворец с золотым куполом, который построил Вергилий и где он вызывал демонов - Вергилий в представлении людей средневековья из поэта превратился в волшебника и некроманта.
Лишь с XIV века итальянцы вновь открыли для себя античных авторов, стали изучать руины древнего Рима – и вспомнили мрачную историю Колизея, где ежедневно людей отправляли на смерть.И вот именно здесь римские власти решили поминать всех казненных в наши дни.
Каждый раз, когда в какой-либо точке мира приводится в исполнение очередной смертный приговор, в древнем амфитеатре вечером зажигают огни. Так что если вы увидите освещенный в темноте Колизей, не думайте, что это просто праздничная подсветка...