В возрасте еще не элегантном проблем не меньше. Иду мимо одной пары, слышу, как он говорит ей: «Ты меня обесцениваешь».
На самом деле это правда проблема: человек не может быть счастлив с заниженной ценой. Или вообще с ценой. Я иногда думаю, какой ад стоял на Земле, когда рабство было обычным делом. Я даже не про Эзопа («Ксанф, выпей море»), я про миллионы людей, не оставивших имени. Полегли в землю обесцененными: они, рожденные свободными, в своем первом крике вольными и яростными, подросли и узнали, что теперь крепостные или рабы.
У Уильяма Йейтса было стихотворение (совсем на другую тему). Называлось оно «Заячья косточка».
Бросить бы мне этот берег
И уплыть далеко
В тот край, где любят беспечно
И забывают легко,
Где короли под дудочку
Танцуют среди дерев —
И выбирают на каждый танец
Новых себе королев.
И там, у кромки прилива
Я нашел бы заячью кость,
Дырочку просверлил бы
И посмотрел насквозь
На мир, где венчают поп и дьячок,
На старый, смешной насквозь
Мир — далеко, далеко за волной —
Сквозь тонкую заячью кость.
Йейтс был спиритом, мистиком, он писал о другом. Но как подумаешь о всех обесцененных (рабством ли, нелюбовью, возрастом), сразу это заячью кость вспоминаешь. Через которую если посмотреть на мир, то все смешны и страшны: и поп, и дьячок, и хозяин, и нелюбящий тебя человек. И даже холодильник. Холодильник, который беднее твоей аптечки.
Но есть и другие пути, есть и победы.
... Недавно прочел у писательницы Линор Горалик (она собирает реальные истории-рассказы, у нее дар слушать и записывать, не вмешиваясь), говорит парень:
"...В десять лет я любил девочку, одноклассницу, у которой была проблема с ногой, она носила специальный ботинок с очень толстой подошвой и прямо сильно-сильно хромала. Говорили, что она "упала в детстве со скамейки", а что на самом деле было – я не знаю. Я любил ее по-настоящему, совершенно взрослой любовью, она была потрясающая – красивая и умная и музыкант, она играла на скрипке очень хорошо, ее даже два раза показывали по телевизору. Я умирал от любви и готов был на все, чтобы она перестала меня вымораживать, а она прямо сквозь зубы разговаривала со мной. Когда мы увиделись на встрече выпускников после института, у меня все еще сердце замирало, и я ей это сказал. А она сказала, что я страшно ей нравился, но она слышала, как моя бабушка, забирая меня из школы, мне сказала: "Что ты на нее стоишь смотришь? У тебя, слава богу, руки-ноги на месте. Иди вон у Светы портфель возьми". Если бы я мог, я бы в этот момент умер. Главное, я этого даже не помню, - я, видно, вообще не слышал, что мне бабушка говорила, я на нее смотрел". (Т.)
Это к вопросу о свободе.
Любовь – это свобода. Любовь – это взгляд мимо всех фильтров. Любовь – это когда вне бабушки.
... На мир, где венчают поп и дьячок,
На старый, смешной насквозь.
Смотри на настоящий мир. Смотри через заячью кость. Иначе ничего не получится. Ищи свою жизнь и свою (только свою смерть). Ищи свою победу.
Вот, кстати, интересная штука. Эрнст Хемингуэй умудрился переболеть чуть ли не всем на свете. У него когда-то была сибирская язва, была малярия, пневмония и даже, говорят, рак кожи. У него был диабет, гепатит, он получил травму позвоночника, перелом черепа, страдал разрывом почки и селезенки. Про гипертонию мы уже и не говорим. Он пережил пять войн, четыре автомобильные аварии и две авиакатастрофы. Но умер он, застрелившись из любимого ружья.
Смотри на мир через заячью кость. Смотри на только тебе понятную красоту, люби ее, беги несвободы, бойся рабства, не позволяй никому себя обесценивать, не дешевей. Не слушай бабушку.
