Радио "Стори FM"
Дмитрий Воденников: Подключение к Сети

Дмитрий Воденников: Подключение к Сети

«Как рассказать о своём личном Большом Взрыве?»

Помните, раньше модемы были другие? Они шипели, когда шло подключение. Шип. Ш-ш-ш. Нет соединения. Шип. Нет. Ш-ш-ш. И вдруг – ура! Ты в сети. А потом опять всё по новой.

Мне 30 лет,

а всё во мне болит

(одно животное мне эти жилы тянет:
то возится во мне,
то просто спит,
а то возьмёт и так меня ударит,
что даже кровь из дёсен побежит).

Это животное – страх смерти. Смерть – это когда ни до кого нельзя докричаться. Нельзя послать последний привет. Нельзя сказать: «Мне больно, мне страшно», «Прости меня».

Те допотопные модемы, та первая интернетная связь – это про нашу жизнь. Только родился, только вырос из детских штанишек, кончил школу, первая любовь, вторая, первая болезнь, третья любовь, слава, работа, смерть.

Только написал: «Ну как ты там?» – а уже опять оборвалось соединение.

И висит навсегда не отвеченный комментарий. И не знают на том конце электронной Вселенной – ушёл ли ты спать или тебе просто стало неинтересно.

«Да мне интересно, интересно! – кричишь ты. – Я тут!»

Но вечность отвечает на твои конвульсии только одно: «Ш-ш-ш». Спи, дорогой товарищ. Не буди никого. Ни лихо, ни счастье, ни надежду на любовь. Тихо, тихо, малыш, не ерепенься, ш-ш-ш.

Теперь, надеюсь, вам понятно, почему

я так влюблённых не люблю:
и не за то, что некрасивы
(как раз-то это мне приятно),
и не за то, что будут изменять,
и даже не за то, что скоро разбегутся,
а после лягут в разные могилы
(всё это тоже можно пережить),
но мне, зачем мне знать,
что между вами было,
когда я сам ещё
могу желанным быть?

Кстати, о шипе. Им уже отвечала однажды вечность (она же Вселенная) не разобравшимся сперва учёным. Когда те искали причины помех в огромной сверхчувствительной радиоантенне. В результатах (сложных, записанных на длинных свитках тонкой бумаги) всё время присутствовало какое-то очень слабое фоновое микроволновое излучение, от которого никаким образом учёные не могли избавиться. В том далёком 1964 году (я ещё даже не родился) А.А. Пензиас и Р. Вилсон даже пытались сперва чистить уловитель антенны от сухих листьев и пыли: вдруг именно они эти помехи создают? Но выяснилось, что не листья и не пыль.

Точнее, и листья, и пыль. Только Вселенной. Которая рассказала о своей весне.

Так безобразно я пишу,

что даже сам не понимаю,
как это всё однообразно.
Но если правильно сложить
в один мешок стихотворенья
все эти.......................................,
все сгустки света и тепла,
охапки боли и стыда – вот было бы стихотворенье.

Видите эти пропуски в тексте? Эти точки? Это и есть самое главное. Это и есть тот самый реликтовый фон. Белый шум. Ибо именно так ты и расскажешь (попробуешь рассказать) о своём личном Большом Взрыве, который останется в твоей жизни только шелестом бумаг, гигабайтами электронного мусора, который никому не нужен. Даже тебе.

Вообще-то я уже об этом говорил,

но мне и правда было неприятно,

что вы тогда не помогли
мне выбраться из этой тьмы
(а я ведь там лежал,
здоровый и опрятный),
но ведь и вы боялись темноты.
А значит, это выше наших сил.
Но я об этом тоже говорил.
<Все свободны>

А теперь расскажите мне о своей весне.

 

Похожие публикации